понедельник, 12 октября 2015
Хирург
Бета: прекрасный
Воктер 
Персонажи: Хоук\Андерс, Дориан, Фенрис Лето
Размер: в целом ~72.000 слов, эти главы ~10.000
читать дальшеРейтинг: NC-17
Жанр: AU, экшн, криминальная драма
Предупреждения: немного мата
Саммари: Жизнь Андерса, подпольного врача, была вполне сносной ровно до тех пор, пока в его клинике не появился с простреленным плечом Хоук. И все перевернулось с ног на голову.Примечания: 11 глава, по большому счету, переходная. 12 - уже интереснее... в определенном плане
(Главы
1 и 2,
3 и 4,
5 и 6,
7 и 8,
9 и 10)
11 глава
11 глава
В назначенный день Андерс против воли нервничал. Хоук уперся и твердил, что он прекрасно справится в одиночку, но Андерс тоже умел быть упрямым. Заявив, что Карвер — его друг, он настоял на своем присутствии на встрече братьев. Хоук только шумно выдохнул и поджал губы, тщательно сдерживая гнев.
Неужели он всерьез думает, что Карвер способен причинить кому-то из них вред?
— Нет, не думаю, — сдался Хоук. — Но семейные сцены могут быть весьма нелицеприятными.
Андерс, потянувшись, застегнул на пиджаке Хоука пуговицы и положил ему во внутренний карман колоду карт — валяясь на кровати, они мозолили глаза. Хоук дернул плечом, раздражаясь от навязчивых Таро, но смирился. Андерс и сам не знал, почему так упорно возвращает Хоуку карты. Словно награждает его талисманом.
У отеля их ждал Лето — Хоук по-прежнему не купил себе машину. Серебристая пуля сверкала новыми стеклами и номерами, словно и не было никаких происшествий и погони. С удовольствием проведя ладонью по чистому, сверкающему боку автомобиля, Андерс забрался на заднее сиденье. Хоук влез следом, бурча про тачки для лилипутов. В зеркале заднего вида мелькнула усмешка тощего Лето.
Они ехали молча; Андерс больше не приставал к Хоуку. Думал, что они с Карвером совсем не похожи. Разительно отличаются и по внешности, и по характеру. Карвер, синеглазый и белокожий, всегда находил причины, чтобы расстроиться и, сев в углу клиники Андерса, пожаловаться на жизнь и на то, что Крейг до сих пор его не ценит и, похоже, даже не принимает за своего. Представить в подобном положении Хоука было проблематично. Раздумывая о братьях, Андерс пытался отвлечься. Пальцы отплясывали быстрый танец на колене, внутри все бесновалось, и Андерс не мог найти причину своему волнению. Он украдкой глянул на Хоука. Тот сидел с совершенно невозмутимым видом. Что ж, ему виднее. Он лучше знает своего брата, чем Андерс.
Но почему, почему кажется, что даже для собственной семьи Карвер остался непонятым и чуждым?
…Недостройка была точно такой, какой запомнил ее Андерс, впервые въехав в город, только исчезли краны и машины со строительными материалами. Притормозив возле края пустыря, Лето заглушил мотор. Андерс вылез наружу, оглядываясь. Он так и ожидал увидеть неповоротливые, толстые бетономешалки, но на мили вперед простиралось безжизненное пустое пространство.
Лето, подойдя к нему, процедил:
— Не вздумай наделать глупостей.
— Ты тоже, — огрызнулся Андерс.
Лето, словно не услышав его, заметил:
— Здесь такое месиво, что на машине не проехать. У Карвера не будет преимущества во времени, если он решит сбежать.
— По-моему, мы одни здесь на колесах, — пробормотал Андерс. — С чего Карверу сбегать?
— Смотри, — Лето указал изящной ладонью вперед, и Андерс впервые увидел на его безымянном пальце тонкое серебряное кольцо.
Поглядев, куда указывал Лето, Андерс смог различить крошечные точки автомобилей.
— Он не один, — заключил Лето.
Андерса опять кольнуло нехорошее предчувствие. Он разлепил губы, чтобы сказать об этом, пусть даже Лето его обсмеет и будет издеваться, но не успел: Хоук, подойдя со спины, увесисто хлопнул его по плечу и предложил идти.
При взгляде на его полное уверенности и даже предвкушения лицо, Андерс затолкал свои опасения поглубже.
Дожди прекратились, налетели первые заморозки, и месиво грязи и бетона под ногами стало больше похоже на застывшие твердые волны, чем на ровную дорогу. Андерс быстро продрог в своем пальто и пожалел, что не догадался надеть свитер, подумав, что им не придется долго идти. Хоук тоже растирал плечи — он и вовсе оставил куртку в машине и шел в одном пиджаке.
Они зашли в бетонную конструкцию. Задрав голову, Хоук присвистнул. Высокая винтовая лестница обвивала округлую шахту лифта, в которой не было кабины, и висел один только толстый стальной трос.
— Ну, полезли, — мрачно велел Хоук.
Подъем по ступеням показался Андерсу бесконечным, словно лестница была рассчитана на великанов. Зато они согрелись. Найдя хотя бы одну положительную сторону изнуряющего восхождения, Андерс попытался убедить себя в том, что наверняка у Карвера были какие-то причины назначить для встречи именно это место, а не простая придурь, гуляющая в башке… Насчет последнего он начал всерьез сомневаться. Если Карвер исчезает сразу же, едва прослышав о появлении старшего брата, то это говорит о чем-то нездоровом.
Забравшись на пятый этаж, они услышали негромкие голоса. Андерс прибавил ходу. Он задрал голову и увидел в проеме Карвера, кутавшегося в черную кожаную куртку, и Кассандру в длинном, до колен пальто. Ему вспомнилось, как Лето описывал ее. Да. Со спины она могла бы сойти за Карвера, если смотреть издалека.
— …просил же тебя, — негромко твердил Карвер, — одна. Приходи одна. Зачем ты позвала его? Касс, ты не знаешь, что за человек мой брат…
— Знаю. Поэтому и предложила тебе поехать со мной, чтобы ты не сбежал. Всего один разговор, Карвер. Надень перчатки.
Андерс улыбнулся себе под нос от проявления этой заботы. Хоук стал забираться по лестнице еще быстрее, наверняка не упустив из их разговора ни одного слова.
На седьмой этаж они взлетели почти одновременно. Кассандра с Карвером уже замолкли. Они стояли по другую сторону шахты лифта. Хоук, выступив вперед, подвинул Андерса плечом.
— Что, даже не обнимемся? — агрессивно спросил он, глядя лишь на Карвера. — Не скучал?
— Что тебе нужно? — мигом вспылил Карвер. — Лириум?
Хоук едва ощутимо напрягся. Не стоило Карверу сразу говорить о наркотике… Хоук и так на взводе из-за своей погони за лириумом, а теперь он наверняка станет подозревать родного брата. Но ведь тот за все время, проведенное в районе цепей, едва смог подняться выше самой жалкой шестерки.
Андерс смотрел на него во все глаза. Карвер осунулся и стал еще бледнее. Отросшие черные лохмы торчали во все стороны. В руках он нервно вертел мотоциклетные перчатки.
Кассандра, посмотрев на Андерса, едва заметно ему кивнула. Он успокоился. Раз она не сигнализирует об опасности, значит, все пройдет мирно. Он почувствовал, как Лето, стоявший по левую руку от него, весь подобрался, словно собравшись прыгнуть на Карвера через шахту лифта, если тот сделает хоть одно неверное движение.
Карвер, пытаясь успокоить нервы, начал натягивать перчатки и регулировать ремешок на заклепках. Видимо, он прятал глаза от Хоука. Стыдится своего побега?
Ветер завывал, проносясь по пустым этажам.
— Кишка тонка у тебя, чтобы обхитрить Крейга, — хмыкнул Хоук, словно не заметив переглядов и накалившейся обстановки. Карвер уязвленно вспыхнул. — Ты сбежал из дома, — Хоуку пришлось повысить голос. — Мама волнуется. Мог бы хотя бы Бетани позвонить. Она ждала.
— Она меня сдала! — воскликнул Карвер. — Тебе! Это хуже, чем предательство!
— Много ты о предательстве знаешь, — рыкнул Хоук. Он медленно двинулся вокруг шахты. Кассандра отступила назад, не мешая ему, а Карвер зеркально повторил его движения, добиваясь, чтобы шахта их разделяла по-прежнему. Хоук остановился.
— Разумеется, ведь это ты мастер лжи и обмана, — горько ответил Карвер. — Куда бы я ни отправился, ты всегда преследуешь меня, — обвинил он.
— Я присматриваю, чтобы с тобой ничего не случилось, — процедил Хоук.
— В следующий раз ты меня не найдешь.
— Следующего раза не будет! — Хоук сжал кулак и опять двинулся по кругу, но Карвер, отшатнувшись, вскрикнул:
— Не приближайся!
— А то что? — рявкнул Хоук, назло ему делая шаг вперед. Он остановился у самого края шахты лифта. — Боишься, что схвачу за ухо и потащу к мамочке? Имей совесть, Карвер. Ты знаешь, что это место не для тебя.
— Верно, — изменившимся голосом ответил Карвер. — Для таких, как ты. Ты наведешь порядок, правда, Гаррет? Спасибо, что защитил меня, — он почти кричал.
Его бледное лицо покраснело.
Андерс, грея руки одна о другую, не решался вставить ни слова. А ведь он ехал сюда, продумывая речь, которой будет увещевать Карвера и наставлять на путь истинный… Нет. Пацану это не надо. Он завелся от одного упоминания о брате, а при его появлении совсем слетел с катушек. У Гаррета ничего не выйдет. Пока младший не найдет способ самоутвердиться, его истерики не кончатся.
А ведь казался нормальным парнем, пока не было рядом старшего брата…
— Карвер, отец не этого хотел для тебя.
— Я не помню отца, — с вызовом произнес Карвер. — А ты его просто не знаешь.
Хоук озверел:
— Заканчиваем этот балаган. Пошли, — и он двинулся к Карверу.
Тот повысил голос, обходя шахту лифта по кругу и отдаляясь от Хоука:
— Я предупреждаю тебя… Я давно говорил, что ты мне не указ. И я не поступлюсь ничем…
— Мал еще, чтобы чем-то поступаться, — выплюнул Хоук, глядя на него с яростью.
Карвер порывисто вздохнул, взмахнул рукой… Как в замедленной съемке Андерс увидел, как он вытащил из кармана маленький пистолет и нажал на курок.
Он не успел ничего предпринять.
Одновременно с выстрелом раздался короткий вскрик Кассандры.
— Карвер! — она стремительно двинулась к нему, но он молниеносно прыгнул вперед — прямо в шахту. Вцепившись в трос, он ухнул вниз.
Краем глаза Андерс заметил тень слева от себя и, не думая, развернулся, бросившись к Лето с воплем:
— Нет! — он толкнул его, роняя на пол. Ладони до мяса сдерет ведь, если повторит трюк Карвера…
Андерс метнулся к Хоуку. Тот, покачнувшись, прижал руку к груди. На бесконечно долгое мгновение он будто сомневался, упасть или нет, и пошатнулся над шахтой, но, как только Андерс кинулся к нему, Хоук сделал неловкий шаг назад и, оступившись, рухнул на бетон.
Свист, сопровождавший полет Карвера, закончился глухим звуком и топотом ног — достигнув первого этажа, Карвер рванул прочь. Андерс, даже не поглядев вниз шахты, опустился возле Хоука. Кассандра, в два шага оказавшись рядом, сидела рядом с ним на корточках. По губам в вишневой помаде блуждала усмешка. Никто не кричал и не вызывал врачей, Лето демонстрировал удивительное равнодушие… А Кассандра протянула руку Хоуку, помогая приподняться. Андерс ничего не понимал. Хоук, без единой струйки крови, выглядящий абсолютно целым, оперся на локти и ошеломленно смотрел на трос, едва заметно покачивающийся.
— Ты ранен? — выпалил Андерс, касаясь груди Хоука. — Пуля попала в колоду карт? — наивно спросил он.
Хоук фыркнул:
— Святая простота. В бронежилет.
— Бронежилет?..
Андерса озарило. Вот почему Лето болтал с ним. Отвлекал, пока Хоук одевался. И вот почему теперь Лето стоит у края этажа и высматривает Карвера, а не кудахчет возле своего друга детства.
— Но Карв не знал, что он на мне.
Хоук оглянулся через плечо. Лето, пройдя мимо него, похлопал его по макушке и, встав на самый край этажа, сообщил:
— Бежит, как заяц, к машине. Вы приехали вместе, — он посмотрел на Кассандру. — Ты подсказала ему, как эффектно исчезнуть?
— Я, — ответила Касс, бесстрашно принимая его тяжелый взгляд. — Но о пистолете я не знала.
Вновь обратив внимание на Хоука, она наставительно произнесла:
— Не нужно было давить на мальчика. Тогда бы ничего не случилось.
— Ага, и он бы перестал быть психованным.
Хоук, ругнувшись себе под нос, поднялся. Андерс, не отходя от него, держал его за локоть. Его лишь сейчас накрыло липким ужасом. Если бы не бронежилет… Хоук потер грудь. Он распахнул пиджак, расстегнул несколько пуговиц на белоснежной рубашке и хмыкнул, посмотрев на застрявшую в бронежилете пулю.
— Хоть один приятный момент, — сказал он и вытащил из внутреннего кармана пиджака колоду карт, продырявленную пулей насквозь. — Могу избавиться от этого.
Замахнувшись, он швырнул колоду в шахту лифта. Карты, разлетевшись, падали, порхая как бабочки, и исчезали вдалеке, тая, как снег.
Издалека доносился рев мотора, постепенно затихая — Карвер уезжал. Вряд ли им когда-либо еще удастся его поймать.
Спускались молча. Кассандра, расправив плечи, пошла первой, цокая невысокими каблуками сапог, словно демонстрируя, что ничуть не жалеет о произошедшем. Андерс, так и не отпустив руку Хоука, сверлил ее спину взглядом. Он не сомневался, что она догадывалась о том, что, если нажать на Карвера посильнее, он не выдержит и совершит глупость. Но не предупредила. Понадеялась, что Хоук окажется благоразумным, и защитится? Или рассчитывала этой нехитрой комбинацией убрать его с доски?
Наконец-то оказавшись на земле, Андерс прижался ближе к Хоуку, но теплее не стало. Кассандра остановилась, подняла воротник и, спрятав руки в карманах черного пальто, произнесла:
— Я уезжаю. Меня больше ничто не держит в этом городе. Будь осторожен, Андерс.
— Для меня прощальных слов не найдется? — усмехнулся Хоук.
Смерив его взглядом, Кассандра церемонно протянула ему руку. Хоук пожал ее ладонь. Что ж, раз он не держит на нее зла и ни в чем не подозревает, то и Андерс не станет изобретать теории заговора. В конце концов, именно эта женщина помогала ему в первые годы удержаться на плаву и не свихнуться. Если бы не она, он лежал бы в канаве мертвым после неудачной попытки сбежать.
— Касс, — позвал Андерс. — Спасибо.
— Жаль, что все закончилось так, — черты ее лица словно заострились от холода, а лицо на фоне серого пейзажа казалось совсем меловым. — Прощайте.
Она зашагала к своей машине в другую сторону стройки.
— Замерз, — буркнул Лето, словно подводя итог. Вслед Кассандре никто не смотрел.
Оказавшись в машине, Гаррет снял бронежилет и натянул куртку. Поставив печку на максимум, Лето тронулся с места, не прогревая мотора.
— Что теперь? — тихо спросил Андерс. Не стесняясь Лето, он склонился вбок и положил голову Хоуку на плечо.
— Вернемся в отель и решим, — ответил Хоук. — Меня все еще передергивает от встречи с братишкой. Карвер не мог знать, что на мне бронежилет. Он на поражение стрелял. Неужели, — медленно сказал Хоук, будто сам себе не веря, — он меня настолько ненавидит?
Андерс осторожно заметил:
— Ты неласково с ним разговаривал.
— А что, мне потакать его придурям? — огрызнулся Хоук.
— Может, он думал, что пистолет заряжен холостыми…
— Он всегда был недалеким, но не настолько же! — Хоук явно хотел продолжить, но его прервал звонок телефона. Выудив трубку из кармана, он рявкнул: — Да? Что?..
Андерс подвинулся ближе, прижавшись ухом к его мобильному, чтобы лучше слышать.
— …я ведь правильно поняла, что ты не отступишься, Гаррет, — услышал он повеселевший голос Кассандры. — И это самое малое, что я могу сделать. Продолжишь поиски лириума — пожалеешь.
Звонок оборвался.
Хоук, зарычав, сжал мобильный в кулаке, явно борясь с желанием швырнуть его в лобовое стекло.
— Что? — Лето обеспокоенно глянул на него через зеркало заднего вида.
— Гаррет?..
Не слушая их, Хоук быстро набрал номер.
— Алло, девушка? Счет… — он назвал свои реквизиты и имя с последними цифрами паспорта. — Пусто? Нет… Благодарю, — гневно выплюнул он.
Андерс притих, переглянувшись с Лето.
Хоук методично обзвонил еще четыре банка и лишь после этого с холодной яростью произнес:
— Она опустошила все мои счета. Направила в благотворительный фонд помощи морским котикам, пострадавшим от нефтяных загрязнений. Юмористка. У меня больше нет денег.
Хоук поднял голову, уставившись на Андерса:
— В отеле сегодня обратятся к моему счету, чтобы снять плату за прошедшую неделю. У тебя есть что-нибудь ценное в номере?..
— Конечно, — Андерс округлил глаза.
— Тогда лучше поспешить, пока нас не хватились.
Лето прибавил газу.
Андерс попытался мысленно подсчитать, на сколько дней в помпезном Плаце хватит его сбережений. Выходило, что примерно часов на восемь. Интересно, а расплатиться за проживание трудом ему позволят?.. Он умеет убираться и мыть посуду, да и вообще на все руки мастер… Хорошо, если им получится улизнуть, но Андерс не мог прекратить просчитывать варианты в случае неудачи.
Главное, чтобы они не вызвали копов.
Он по-прежнему не хочет в тюрьму. Очень не хочет.
— Ненавижу полицию, — неожиданно для себя произнес он вслух. — Откатают мои пальцы — и все, пока, Андерс, жри жидкую баланду…
— Эй, — Хоук сжал его ладонь, — сейчас моя очередь жаловаться. Это у меня все деньги сперла ушлая дамочка. Никто ничего у тебя не откатает.
— Я ему язык откатаю, если не заткнется, — пробурчал Лето.
— Вот и порешили, — подытожил Хоук.
К Плацу они подъехали, согласившись, что лучшая стратегия — пройти мимо стойки администратора с каменными лицами. Лишь в последний миг, когда Лето припарковался, Андерс опомнился:
— Стой, — сказал он Хоуку. — Я один пойду. Целую делегацию они заметят.
Хоук хотел возразить, но Андерс выпорхнул из машины, заторопившись. Он почти не волновался: он уже как-то уходил из отеля с сумкой, и никто его не остановил. Значит, и в этот раз он без проблем пройдет мимо охранника.
Приветливо кивнув девушке за стойкой, он быстрым шагом прошел к лифту. В нем все еще было живо воспоминание о выстреле, от которого Хоук пугающе покачнулся над бездной, и по инерции мог рухнуть вниз. Все внутри Андерса похолодело. Он мотнул головой, пытаясь прогнать ужасающее видение.
В номере Андерс побросал в сумку вещи и смел все маленькие флакончики с шампунями и гелями, прихватил крошечные кусочки мыла в отдельных упаковках и взял бритвы. Недолго думая, он схватил и полотенца. Ничего, не обеднеют… а ему надо с чем-то в очередной раз начинать новую жизнь.
Сумка едва закрылась. Раздувшись, как шарик, она солидно прибавила в весе с прошлой попытки покинуть отель. Андерс уже коснулся ручки двери комнаты, как вспомнил кое про что. Оставив сумку у двери, он подошел к кровати и заглянул под нее. Вместо монстров и чего там еще воображают люди, он вытащил из-под нее только карту. Повешенный. Это не они с Хоуком. Все к лучшему. И даже то, что Кассандра лишила их средств к безбедному существованию. Теперь у Хоука не будет соблазна оставаться в районе цепей. Он нашел Карвера. И… несмотря ни на что, Андерсу казалось, что Хоук — человек честный, и вести жизнь мошенника он больше не захочет.
Порвав карту на несколько частей, Андерс смыл ее в унитаз.
Теперь его ничто не задерживало в прошлом жизни. Подхватив сумку, он покинул комнату, ставшую ему домом на недолгое, но странное время, полное волнения, причиной которому стали и любовь, и страх за свою жизнь и жизнь других.
С легким сердцем Андерс спустился и прошел к дверям.
— Простите, — послышался за его спиной голос, — господин… я так и не узнала вашу фамилию… — девушка-администратор робко пыталась хоть как-то его заинтересовать. Андерс не обратил бы на нее внимания, если бы не охранник, перегородивший ему проход.
Ладно.
Он не преуспел в своем побеге.
Развернувшись, Андерс улыбнулся:
— Да? Простите, я опаздываю на автобус, хотел к родителям съездить на день.
— Такая неловкая ситуация, — смущаясь, девушка настойчиво повела его к своей стойке, — платеж не проходит.
Андерс глянул на бейдж на ее белой блузке.
— Трейси, быть того не может, — со всей искренностью, на какую только был способен, выдал Андерс. — Проверьте еще раз.
— Я проверила трижды, — все так же стеснительно улыбаясь, продолжила Трейси.
— Не понимаю, — растерялся Андерс. — Вообще, если честно, мой рейс уже через полчаса, поэтому давайте вы попробуете еще раз, а я пока пойду.
— В таком случае, — мило прощебетала Трейси, — я вызываю полицию.
Андерс уставился на нее круглыми глазами.
А если попробовать резко развернуться и огреть охранника сумкой, а самому рвануть… Андерс обернулся, но сразу же обратил взор обратно на девушку. Охранник обладал угрожающей комплекцией, и удар спрессованными шмотками его не уложит на пол.
— Не надо полицию, — миролюбиво сказал Андерс. — И все-таки, попробуйте еще раз…
— У вас есть наличные? — строго спросила Трейси, явно поняв, что клиент точно не расплатится мирным путем, а значит, заботиться об имидже отеля больше ни к чему.
— Ну… да, но я могу внести только часть долга, — расплывчато ответил Андерс.
— Простите, — пропищала она, — но я вынуждена…
— Дорогой! — раздался громкий голос одновременно со звуком распахиваемой двери. — Ну где ты там возишься? Я уже заждался!
Андерс обернулся, затравленно глядя на Хоука.
Тот, чувствуя себя в своей тарелке, если не кастрюле, вальяжно приблизился к нему с видом хозяина жизни. Приобняв Андерса за плечи, Хоук обратился к Трейси:
— У вас какие-то проблемы? Если начнете врать, что он заигрывал с вами, то подам на вас в суд за домогательства.
Глаза Трейси по величине стали как две луны.
— Я не… господин Хоук! — его Трейси помнила — ведь номер бронировал именно он. — Доступ к вашему счету закрыт. Либо проблема в банке, либо он пуст.
— Давайте проверять, — Хоук облокотился на стойку.
Трейси резко обежала ее и встала к компьютеру.
По первому счету, конечно же, операция не прошла. Хоук с невозмутимым видом предложил попробовать другие. Разумеется, и они тоже его подвели.
— Значит, ошибка у вас, — надменно произнес Хоук. — И вы совершенно зря задерживаете моего жениха.
— Вашего… — Трейси осеклась, а Хоук продолжил, повернув лицо к Андерсу:
— Любовь моя, мне так жаль, что тебе приходится все это терпеть в такой торжественный день…
Не понимая, как нужно подыгрывать, Андерс просто старался не слишком таращить на него глаза. Хоук, коснувшись ладонью его щеки и глядя так, словно вокруг никого не существовало, кроме них двоих, певуче продолжал:
— Мама и папа будут счастливы. Этот дом… их огромный дом… он будет нашим. Если они сразу не двинут коней от счастья, то я позабочусь о том, чтобы они протянули недолго или хотя бы съехали…
— Коней? — севшим голосом переспросил Андерс.
Хоук бархатисто расхохотался, хотя Андерс не находил ничего смешного. Его парализовало от страха. Вот сейчас, пока Хоук несет бред, Трейси наверняка набирает номер полиции и вызывает сюда наряд, а охранник щелкает электродами своего электрошокера…
— Это шутка, дорогой, — успокоил его Хоук. — Мы будем жить вместе, и Карвер с Бетани присоединятся к нам, я всегда мечтал о большой семье. И о троих детишках. Мальчике и девочке.
— А третий? — неожиданно вклинилась Трейси, наблюдавшая до этого за ними с открытым ртом.
— Как получится, — небрежно заявил Хоук.
Охранник вежливо, но твердо вклинился в их беседу:
— Простите, но я бы хотел проверить вашу сумку. Позволите? — он протянул ладонь.
— Мою сумку?.. — жалобно переспросил Андерс, надеясь, что Хоук поймет: нельзя палиться со спертыми полотенцами. Но тот, похоже, не мог угадать хода его мыслей. В Андерсе проснулся актер. — Это потому что я гей, да?! — истерично воскликнул он. — Хотите посмотреть на мою пачку фаллоимитаторов? Семь видов смазок? Коллекцию презервативов? Что еще вы хотите сделать, чтобы унизить тех, кто любит людей своего пола?
— Вы гомофоб? — повысил голос Хоук, мигом включаясь в игру. — Давайте, признайтесь! Может, и расист в придачу?
— Он и так черный, — едва слышно прошелестел Андерс.
Охранник, нахмурившись, полез за электрошокером.
Андерс отпрянул, крепко сжав руку Хоука, и приготовился биться об пол в конвульсиях от удара электричеством.
Но в тот миг раздался оглушительный грохот со стороны дверей. Там, где недавно было стекло с фигурными буквами с названием отеля и наклейка с расписанием работы ресторана, теперь торчала серебристая морда машины.
— Бежим! — Хоук рванул вперед, и Андерс припустился за ним.
Машина попятилась назад. Они сиганули в проделанную ею дыру, прикрываясь от сыплющихся с верхней рамы осколков, и запрыгнули на заднее сиденье. Лето разогнался задним ходом, не дожидаясь, пока они закроют двери, резко развернулся и помчался прочь.
— Я тут полицейскую волну прослушивал, — как ни в чем не бывало, спокойно произнес он. — Им уже поступил вызов в Плац. Ваш спектакль провалился.
— Но это было весело! — Хоук раскраснелся и улыбался до ушей. — Пачка фаллоимитаторов, Андерс? У тебя их действительно так много?
Чувствуя, как пунцовеют уши, Андерс буркнул:
— Ни одного. А ты? Три ребенка? Один мальчик и одна девочка?
— И кот, — засмеялся Хоук.
— Ага, конечно… Джас конкурентов не потерпит.
— А я не потерплю Джаса, он злобный какой-то.
— Хочешь любить меня — полюби и моего кота! — парировал Андерс.
Пререкаясь с Хоуком, он ощущал, как отпускает его напряжение последних месяцев. Да что там — последних лет. Он чувствовал себя как дома. И даже Лето, рявкнувший, чтобы они заткнулись, и что они теперь должны ему денег на выправление капота, вызвал у него лишь умиление, словно это бурчал столетний, но всеми любимый дедушка, впавший в маразм.
Лето привез их в тот самый дом, в котором Андерс был заложником, не заметившим ключ от камеры у себя под носом. Но на этот раз его не привязали к батарее, положив ножницы в пределах доступности, а Хоук не начал его обыскивать. Лето тактично удалился в зал и, закрыв за собой дверь, врубил телевизор. Андерс, оглядевшись, хитро спросил:
— Та комната с большой кроватью, где ты меня собирался пытать, — она чья?
— А ты угадай.
Хоук, взяв его лицо в ладони, нежно коснулся губ.
Но оба они понимали, что от разговора никуда не деться.
Устроившись на кухне, чтобы ненароком не соблазниться кроватью и не отвлечься друг на друга, они откупорили бутылку вина и разогрели спагетти, оставшиеся, по словам Хоука, от вчерашнего ужина Лето. Андерс не стал привередничать, тем более что от прогулок на свежем воздухе и эмоциональных потрясений есть хотелось зверски.
Лишь когда с тарелок все исчезло, Хоук заговорил:
— История моей семьи — не самая простая. Мой отец…
— Я знаю, — мягко прервал его Андерс. — Чародей Хоук. И про похищение, и про заложников, и про лириум знаю…
— Откуда? — недовольно спросил Хоук. — Этой информации нет в открытых источниках.
— Дориан нашел всеми правдами и неправдами.
— Ах, Дориан… Тогда мне толком нечего тебе рассказать, — Хоук скрестил руки, откинувшись на спинку стула. — Карвер всегда был проблемным ребенком и занозой в заднице. То стихи начнет писать, то примкнет к какому-нибудь движению по защите вымирающего вида китов и начнет перед правительственным домом пикеты одиночные проводить… Мама волновалась, что он чересчур легкомысленный, но мы сошлись на мнении, что Карвер просто искал свое место в жизни.
Но время шло, Карвер взрослел. Последним его увлечение стала поддержка содружества геев и лесбиянок, но, прознав про ориентацию брата, он мгновенно бросил это дело. Видимо, решив, что брат ухитрился испортить все в его жизни, даже самое сокровенное, Карвер окунулся в учебу — уж в школе его точно не мог достать Гаррет, к тому времени уже работавший. Карверу оставался один год до окончания средних классов.
После этого он заявил, что хочет получить образование, и стал готовиться к переезду и учебе в юридическом колледже, чтобы после него по облегченной процедуре поступить в высшее учебное заведение. Лиандра Хоук была несказанно рада, что младший сын так здраво планирует свое будущее, и всячески ему помогала. Карвер уехал.
На зимние каникулы он не приезжал, на летние показывался на неделю-другую — и снова пропадал. И ни у кого не возникало подозрений, пока Бетани по секрету не сказала, что Карвер давно ей не пишет и не отвечает на звонки.
Заподозрив неладное, Хоук допросил ее с пристрастием.
Выяснилось, что в колледже Карвер проучился месяц.
Хлебнув свободы, он уже не мог остановиться.
Он решил отправиться в места, где их семья обитала во времена, когда Малколм Хоук был жив.
Гаррет так и не узнал, почему он прервал связь с Бетани, но, скорее всего, из его извечной паранойи — Карвер боялся, что придет старший брат и отберет все его игрушки. А Гаррет, узнав, что младший сейчас находится в грязном районе среди шпаны, чуть с ума не сошел и сразу же рванул его искать.
Карвер всегда боготворил отца и все его поступки. Гаррет пытался его переубедить, но мать строго-настрого запретила в ее доме сомневаться в Малколме Хоуке. Поэтому пришлось заткнуться в тряпочку и дальше наблюдать, как мама с Карвером рассматривают фотографии отца, а Бетани, вынужденная при этом присутствовать, косит одним взглядом в книгу, пытаясь сделать вид, что очень заинтересована историей своего папаши.
Видимо, Чародей околдовал не только светское общество, но и свою жену. Зачаровал так, что критичность у Лиандры начисто стерлась.
— Я ее за это долго не мог простить, — ожесточенно произнес Хоук. — Ладно Карвер, но она… Потом смирился. Карвер обожал отца. Разумеется! Ведь он ничего не соображал, когда нас взяли в заложники. Это я сидел каждый день за учебниками по семь часов, потому что мама не хотела, чтобы у меня были пробелы в образовании. Это я нянчился с Карвером и Бетани, потому что у мамы случился очередной срыв, и она могла лишь лежать на диване и лить слезы. Это я ругался с надзирателями, которые опять принесли из магазина какое-то дерьмо вместо нормальной еды. Это я выполнял роль главного в доме, пока отец загорал.
— Но ведь он не по своей воле уехал, — тихо сказал Андерс.
— Да, — Хоук сверкнул глазами. — Но он должен был или умереть, или найти способ не привозить отраву в страну. И это… — глаза Хоука стали жесткими и холодными настолько, что Андерс почувствовал страх. — И это теперь тоже моя ответственность. Это я должен взять лириум под контроль, раз он не смог.
Андерс не нашелся, что возразить. Он понимал, что на любые его слова Хоук в ответ изобретет тысячу аргументов и лишь разозлится, и вечер они проведут по разным углам комнаты. Поэтому Андерс не стал спорить. Лучше он покажет Хоуку, что можно жить и без этих принципов. Ведь Хоук никому ничего не должен… Андерс решил воспользоваться ситуацией в другом ключе: Хоук еще ни разу толком не рассказывал ему ни о себе, ни о семье, лишь кидал какие-то обрывки информации, и составить из них цельную картину не получалось. И сейчас самое подходящее время, чтобы узнать о нем хоть что-нибудь.
— А кем ты работал? — спросил он.
Хоук хмыкнул:
— Проще спросить, кем я не работал… В последнее время по вечерам гадал.
— Да? — недоверчиво прищурился Андерс. Замявшись, он все-таки пояснил: — Не выглядишь ты как связист с почившими родственниками…
— А мне и не надо так выглядеть, — хохотнул Хоук. — Ко мне приходили зрелые женщины, катастрофически неудовлетворенные жизнью, и спрашивали про мужей и сексуальную жизнь. Так что все это, — Хоук провел ладонями, указывая на свое тело, — стало для них отдушиной.
— Ты что, с ними?.. — Андерс распахнул глаза, не веря, что Хоук так широко оказывал услуги интимного рода.
— Да. — У Андерса сердце ухнуло вниз, но Хоук тут же, усмехаясь, сжалился: — Со всеми ними говорил. Стал первоклассным психологом в вопросах недотраха. А они, насмотревшись на неприкрытую маскулинность, заражались смелостью и начинали брать от жизни то, что им было нужно.
Андерс лишь потрясенно молчал. Да, Хоук — человек множества талантов…
— По мелочи всем занимался, — продолжил Хоук. — Но от отца, похоже, мне не только волосы на груди достались, но и талант. Ловкость рук. Он мне, когда я мелким был, фокусы показывал, а я их все помню. Он прятал монетку — а я до сих пор могу все его приемы повторить. Он… — Хоук запнулся, но все же продолжил: — Он никогда не делал секрета, на чем зиждется наше богатство. Я спрашивал его, как он обыгрывал людей, а отец рассказывал, не утаивая ничего. Наверно, думал, что я еще слишком маленький и ничего не пойму. Может, я и не понял, но где-то здесь, — Хоук постучал пальцем себе по лбу, — все отложилось, и его подвиги я повторил и где-то даже переплюнул.
Андерс вместе со стулом придвинулся к нему и положил голову на плечо, обвив руками талию.
— Что теперь? — спросил он. — Тебе больше незачем ходить в казино, как на работу. Начнем жить честно. И ты, и я.
— Здесь втроем с Лето мы не выживем, однажды я приду и обнаружу, что вы подрались… Да и далеко от города. Снимем квартиру. Ты же, — вдруг очаровательно засомневался Хоук, — говорил об этом? Чтобы мы жили вместе?
— Конечно, — Андерс закрыл глаза. — Если ты хочешь…
— Хочу. Хочу, чтобы ты был всегда здесь, рядом со мной.
Андерсу показались его слова признанием, но он не стал дожимать Хоука.
Ему было хорошо. Впервые за долгое время он знал, что будет счастлив.
12 глава
12 глава
Андерс смотрел в окно. Хоук любил именно так: расстелив одеяло перед стеклами, растянувшимися от пола до потолка, уложив на них обнаженного Андерса или поставив его на колени… Раньше он шептал, что наверняка за ними следит какой-нибудь извращенец и судорожно дрочит. Андерс краснел, но не протестовал: Хоук знал, как его завести.
Выгнувшись в пояснице, Андерс уложил голову на сложенные руки. Хоук, держа его за бедра, плавно двигался, и Андерс видел его едва заметное отражение в стекле: красивый, с широкими плечами и идеальной осанкой. Хоук, поймав через стекло его взгляд, ускорил движения. Он стиснул пальцы на бедрах Андерса сильнее, до боли, и Андерс, прикусив губу, зажмурился.
О да, они изучили друг друга.
Прошло три месяца, как они стали жить вместе.
Когда синяки от пальцев Хоука сходили, Андерс старался развести его на грубость, чтобы получить новые. Но сегодня Хоук не сдерживался. Их выходные совпали, и они могли провести день вдвоем с самого раннего утра.
Андерс потянулся к своему члену, но Хоук шлепнул его по руке. Он еще быстрее задвигался, каждый раз попадая по простате. Андерс простонал:
— Гаррет, я не смогу так кончить…
Хоук, будто не услышав его, опять играючи отвел его руку прочь. Сам он не торопился дотрагиваться до члена Андерса.
— А кто-то обещал без прикосновений, — между выдохами рвано произнес Хоук.
Андерс хотел сказать, что в тот момент, с его языком в заднице, он мог наобещать чего угодно, но Хоук увеличил амплитуду, и Андерс мог только постанывать.
Хоук, в последний раз засадив ему так, что яйца шлепнулись о ягодицы, остановился и кончил в него. Андерс недовольно забурчал. Хоук осторожно вытащил член и рухнул на одеяло рядом, растянувшись на спине. Нависнув над ним, Андерс куснул его за губу.
— Не расслабляйся.
— И не думал, — ухмыльнулся Хоук.
Приподнявшись, он перебрался ближе к окну и прислонился к нему спиной.
— Иди сюда.
Он потянул Андерса за плечи, за талию, заставляя подняться на колени, и облизал губы. Андерс подполз к нему поближе и, взяв член за основание, коснулся его головкой рта Хоука. Тот, сглотнув, приоткрыл губы.
Андерс, пряча довольную улыбку, прикоснулся к щеке Хоука, провел ладонью к затылку, оставив большой палец на скуле, и плавно скользнул головкой члена к нему в рот. От возбуждения в голове стучали молоточки, пульс бился везде, но Андерс удержался от спешки. Он любил этот момент — когда Хоук закрывал глаза, расслаблялся и принимал его в себя, рисовал языком круги на члене и глубоко дышал носом, привыкая. Андерс в деталях мог воспроизвести, как меняется выражение лица Хоука, как между бровей появляется крошечная складочка, в какой момент он перестает дышать и… и какое его горло гладкое и тесное. Андерс вошел в его рот почти на всю длину и замер.
Хоук провел ладонями от его колен вверх, по бедрам, ставя светлые волосы дыбом, и оставил руки на ягодицах — не направляя и не задавая темп, а просто поглаживая и тиская. Он всегда был сверху, но позволял трахать себя в рот так, как Андерсу в голову взбредет, с самой первой их близости.
Андерс неторопливо двинулся назад, выходя почти до конца. Оставив между губ Хоука только головку, он просунул ему в рот указательный и средний палец, сжимая ими член. Он любил губы Хоука. И любил засовывать в них все продолговатые части тела…
Хоук тем временем отвел одну его ягодицу в сторону и скользнул в него пальцами по остаткам смазки и сперме. Андерс оставил его рот в покое и, сжав мокрыми от слюны пальцами подбородок Хоука, опять погрузил в него член.
Он запрокинул голову, ловя воздух. Хоук, поймав его ритм, двигал в нем пальцами, гладя по простате. Андерс забыл, что собирался не торопиться, и кончил гораздо быстрее, чем рассчитывал, вбившись в горло Хоука. С каждым толчком спермы Андерсу казалось, что он задыхается, и его всего скручивало, сковывало в истоме.
Он сполз и развалился в позе морской звезды. Хоук улегся рядом. Протиснув руку под спиной Андерса, он подхватил его под мышки и затянул его плечами к себе на грудь. Хоук склонил голову и поцеловал его в мокрую от пота макушку.
— Мне так нравится, когда ты теряешь контроль, — хрипло сказал он.
Андерс промычал что-то невнятное, надеясь, что Хоук поймет в этом полнейшее согласие терять контроль всю оставшуюся жизнь.
Потеряв счет времени, Андерс блаженствовал. Хоук поглаживал его по груди, перебирал пряди волос, брал за руку, чтобы с нежностью провести по пальцам. Потом Хоук, подтянув его повыше, положил ладонь на член.
— Опять? — не открывая глаз, поинтересовался Андерс.
За эти три месяца он перестал удивляться той быстроте, с которой перезаряжался Хоук. Тому все время было мало. Правда, на фоне его восстанавливающей способности Андерс периодически начинал комплексовать и чувствовать себя стариком, хотя разница в возрасте с Хоуком была незначительной — всего-то год.
Хоук мурлыкнул:
— Ты против?
Его рука так хорошо ласкала член и яйца, что Андерс был исключительно за. Он завозился, укладываясь так, чтобы Хоуку было удобнее до него дотягиваться. Хоук, прикусив его за мочку, задышал в ухо, разгоняя кровь по венам. И когда Андерсу показалось, что он почти рухнул с края в самую темную бездну, Хоук положил ладони на его талию.
— Попрыгай на мне? — хрипло попросил он, подталкивая Андерса к своим бедрам.
Посмотрев на него мутным от желания взглядом, Андерс перекинул ногу через Хоука и насадился на его член. Головка раздвинула мышцы, уже успевшие немного отвыкнуть от размеров Хоука. Андерс плавно опустился, чтобы прочувствовать Хоука каждым дюймом кожи. Оседлав его, Андерс качнулся, заново привыкая.
Хоук рывком подался вперед, вверх, касаясь его губ своими, и Андерс замер.
Хоук же провел одной рукой по плечам Андерса, а второй потянулся куда-то в сторону, и прежде чем Андерс успел что-то сообразить, Хоук уже стянул его запястья ремнем, оставленном в стороне вместе с джинсами со вчерашнего вечера.
Довольный собой, Хоук отклонился, опять укладываясь на спину, и заложил руки за голову, ощупывая Андерса взглядом. Андерс подергался, проверяя, насколько крепко держит ремень. Выходило, что Хоук затянул его на совесть. Но если чуть поднажать…
— Зачем? — спросил Андерс и приподнялся, продолжая движения.
— Без рук, — усмешка тронула губы Хоука. — Хочу посмотреть на тебя.
Андерс хотел взъерепениться и запротестовать, но Хоук произнес:
— Пожалуйста. Хотя бы попробуй.
И Андерс, утонув в его взгляде, забыл обо всех возражениях.
Хоук разглядывал его так, как будто Андерс был совершенством. Словно никого больше не существовало.
Андерс знал, что он не идеал красоты, и в мире множество мужчин, которые попадают на обложки журналов и снимаются в высококлассном порно, и наверняка кто-нибудь из них иногда мелькает перед взглядом и самых верных и преданных любовников… Но Хоук всегда смотрел на него так, что сомнений не возникало: единственный. Хоук видит всегда лишь его и им восхищается в высшей степени.
Андерс пожалел, что не может сейчас погладить его по груди, провести ладонями по животу. Он хотел выразить прикосновениями все то, что чувствовал к Хоуку. В том числе — и благодарность. Благодарность за то, как Хоук к нему относится.
Дыхание Хоука участилось. Он дотянулся кончиками пальцев до талии Андерса, трогая его осторожно, будто он хрупкий экспонат. Это шло так вразрез с тем, как он полчаса назад сжимал его бедра — с грубостью, с силой, которая била у него через край.
У Андерса голова шла кругом от нежности.
Хоук, откинув голову, приоткрыл губы, как всегда делал перед оргазмом.
— Не вздумай раньше меня! — Андерс задвигался быстрее. Крепче сжав Хоука бедрами, он едва сдержался, чтобы не вырвать руки из пут ремня.
Только от члена Хоука, только от него внутри… Хоук сдерживался изо всех сил. Он резко вскинул взгляд на Андерса и негромко произнес:
— Андерс. Сейчас.
И Андерс, словно только и дожидался его команды, сорвался. Почти вскрикнув, он выгнулся, будто пропуская через себя разряд молнии, и рухнул на Хоука сверху.
Тот, охнув, обнял Андерса, ослабляя давление ремня на запястья.
Спустя несколько минут Андерс осознал, что они настолько мокрые от пота, что практически склеились.
— Я в душ, — пробормотал он.
— Можно с тобой? — дежурно спросил Хоук.
— Не в этот раз, — Андерс приподнялся и навис над ним на вытянутых руках. — Нам еще сегодня готовить, убираться и идти за продуктами…
— Как будто моя компания в душе этому всему помешает, — заулыбался Хоук.
— Помешает, — Андерс склонился, целуя его в кончик носа. — Мы тогда никуда дальше горизонтального положения не уйдем…
— Если это единственная проблема, то я не прочь стоя, — обрадовался Хоук.
Посмеиваясь себе под нос, Андерс все-таки ухитрился проскользнуть в ванную комнату в одиночестве.
Не признаваться же, что если Хоук совершит еще один-два захода, то Андерс будет затрахан настолько, что окажется неспособен к хозяйственно-трудовым подвигам…
Он принял душ и, проигнорировав шутливый хлопок полотенцем по заднице от Хоука, пошел на кухню. Скисшее молоко стояло у них в холодильнике уже третий день, пора бы его пустить в дело. Занявшись готовкой, Андерс машинально отвлекся мыслями на подсчеты их финансов.
Он честно отработал консультантом по продажам в салоне бытовой технике два с половиной месяца, и ему повезло — учтя его предыдущий опыт работы, руководитель назначил его менеджером зала. Андерс обрадовался: лишние деньги никогда не помешают. Правда, выяснилось, что теперь он работал не только за себя, но и за всех консультантов, потому что никто из них толком не мог рассказать страждущим о холодильниках с отсеком для свежести… Андерс не сразу вошел в ритм новой жизни. Иногда его посещало смутное желание вернуть все обратно, спрятаться в подвал, но он понимал, что возвращение в прошлую жизнь невозможно. Его больше никто там не ждет. Его там пытались убить, в конце концов…
Андерс, готовя тесто для блинов, понимал, что Хоуку понадобится всего два приема пищи, чтобы умять всю стопку, а еще он почти уничтожил огромный шмат мяса, который Андерс покупал с расчетом отрезать от него куски и готовить в течение месяца. Придется опять идти в магазин, попросив денег у Хоука.
Не то чтобы тот был этим недоволен… Скорее, наоборот — Хоук радостно совал купюры Андерсу и просил купить чего-нибудь поинтереснее макарон и капусты брокколи. Но они теперь работали честно. Оба без образования. Оба примерно одинакового возраста. И как Хоук ухитрялся зарабатывать больше?.. Почему его грубый физический труд ценился больше, чем беготня Андерса по магазину в попытке выполнить работу за троих — за укладчика товара, консультанта и самого себя?
Он не думал, что Хоук вернулся к мошенничеству. Видел, что это не может быть правдой.
Но боялся, что его просьбы дать денег подтолкнут Хоука к игорному бизнесу. Или к гаданию. Или к фальшивому кабинету психолога, к залу коуча, или к еще какому разводу из тысячи возможных. Даже если эти игры были для Хоука заработком, все равно никто не может точно сказать, что у него нет пристрастия к адреналину.
А зависимый человек останется зависимым навсегда.
Неважно, подсядет он на наркотики или видеоигры.
Андерс ожесточеннее завертел венчиком в глубокой миске с тестом. Хоук не дает ему поводов подозревать его в подобном.
Так почему сердце ноет?
Скрипнула дверь — Хоук вышел из душа. Он подкрался к Андерсу со спины и обнял за талию. Его мокрые волосы скользнули по шее.
— Котенок, — начал Хоук, тревожа мятным дыханием, и у Андерса окаменела каждая мышца, в голове не осталось ни одной мысли, одно паническое — опять, опять, опять.
Он прекрасно знал, когда Хоук называет его котенком. Для такого обращения есть лишь один повод.
Андерс попытался не подать виду. Продолжил взбивать тесто, хотя оно уже стало идеально равномерной массой. Но ему нужно было чем-то занять руки, притворяясь, что все в порядке.
— Я уеду вечером… ненадолго, — Хоук прижался ближе и положил подбородок ему на плечо.
— Хорошо, — ровно ответил Андерс. — Ненадолго — это на сколько?
Хоук попытался поймать его губы, но Андерс сделал вид, что не заметил этого. Продолжил взбивать чертово тесто. Хоук наверняка хотел заглянуть ему в лицо, чтобы понять, как сильно провинился, но Андерс игнорировал все его старания.
— На неделю. Пока ты был в душе, Бетани позвонила. Не смог ей отказать. Проведаю семью.
— А работа? — равнодушно спросил Андерс. — Тебя не хватятся?
— Я поменяюсь сменами. Питерс меня подменит, он давно канючил, что душу продаст, лишь бы кто-нибудь за него в марте поработал.
— Хорошо.
Андерс завозился, выбираясь из рук Хоука, и отставил миску. Прикрыв ее сверху полотенцем, он включил воду и со всей силы брякнул венчиком по краю раковины.
— Ты злишься? — осторожно спросил Хоук, встав от него сбоку.
— С чего ты взял? — Андерс спокойно посмотрел на него.
— Ну… крушишь тут утварь, — улыбка Хоука вышла опасливой.
— Я сбиваю остатки теста.
Словно в подтверждение своих слов, Андерс вымыл венчик и убрал его в сушилку.
— Можно я поеду с тобой? — он отвернулся, ставя чайник — всего лишь воспользовался им как предлогом, чтобы не наблюдать, как Хоук изобретает отмазки.
— А твоя работа? — тень насмешки как будто лезвием по горлу провела.
— Ну да… ну да… ладно.
Хоук взял его за руку и потянул на себя. Андерс попытался вырваться, но, приложи он чуть больше усилий, все это стало бы похоже на драку. Смирившись, он позволил Хоуку развернуть себя и подтянуть ближе.
— Котенок…
— Не называй меня так, — огрызнулся Андерс, уставившись в глаза цвета янтаря.
— Не злись.
Хоук, обнимая его одной рукой, положил вторую на затылок, надежно фиксируя, чтобы Андерс и не надеялся отвернуться или спрятать взгляд.
— Андерс, прошу тебя, — его голос звучал запредельно искренне. — Не обижайся. У меня непростое время, и если еще и ты…
— Я не обижаюсь, — прервал его Андерс.
Он бы дослушал до конца, если б Хоук хоть раз рассказал, что именно входит в понятие «непростое время», кроме смены деятельности. Но прошло уже три месяца. Они оба уже привыкли.
— Просто я расстроен, что ты опять уезжаешь, — закончил Андерс, выдавливая улыбку, которой Хоук, конечно же, не поверил.
Но ни один из них не обвинил другого во лжи.
— Я быстро вернусь. Ты и не заметишь, что меня не было, — пообещал Хоук и нежно коснулся его губ.
Вскипая, чайник щелкнул. Андерс отстранился, убедив, что нужно заварить кофе. Хоук полез за кружками и поставил их на стол. Они занялись завтраком, и все вернулось на круги своя, вернулось к привычной теплой атмосфере, которая всегда царила между ними. Андерс трогал под столом ногу Хоука своей голой стопой, просил его немного подождать, пока тесто постоит, и еще немного — и он напечет блинов… Хоук бурчал, что его бы и бутерброды порадовали, лишь бы они появились прямо сейчас. Но его ворчание было напускным.
А к вечеру он собрал минимум вещей и, поцеловав Андерса, сел в машину-пулю с вмятинами в капоте и унесся с Лето прочь от города.
Андерс недолго постоял у окна. Вот и выходной. Вот и отдохнули. Он задернул шторы, надел свитер и влез в пальто. Пересчитав в бумажнике оставшиеся до получки деньги, он решил, что покупка одной бутылки вина его не разорит.
По пути он зашел в гастроном и, хмыкнув, взял кагор, подумав, что разнообразие не помешает, и сел на метро в сторону Дориана.
Вместо него дома обнаружился Макс, но Андерс научился радоваться этому угрюмому типу, у которого наверняка было большое сердце, иначе бы с Дорианом у него ничего не получилось. Тем более на протяжении такого долгого времени…
Дожидаясь Дориана, Андерс попытался поиграть с Джасом фантиком на ниточке, но тот, подпрыгнув, цапнул его за палец и был таков. Кот улепетнул. Андерс покачал головой. Никакой благодарности.
Рядом с Дорианом Джас вел себя как шелковый — разрешал себя гладить, не грыз конечности и даже мурчал. Как этого Дориан добился, Андерс не представлял. Он был лишь уверен, что пытки голодом и побои тут точно ни при чем.
Эх, и где справедливость? Это ведь он, а не Дориан, вытащил Джаса с помойки, откормил и вывел блох. А тот его только кусает и угрожающе выгибает спину.
Дориан вернулся к вечеру. Увидев Андерса, он с порога сразу же догадался:
— Твой ненаглядный мошенник уехал в ночь?
Андерс уныло подтвердил его догадку.
Спустя час они сидели на кухне друг напротив друга, а Макс, устроившись на подоконнике, наблюдал за ними. Выражение лица у него было таким, что Андерс поражался: как этот парень все еще не вскочил, закричав, что они обсуждают какую-то ерунду, и не сбежал?..
— Ты действительно считаешь, что он тебе изменяет? — поинтересовался Дориан после путаных признаний-жалоб Андерса, подаваясь вперед.
— Нет, — окончательно сник Андерс, — но эти его поездки… Каждый месяц. В прошлый раз его не было пятнадцать дней. И он возвращается таким… — Андерс не сразу смог подобрать слово. — Черным, как туча. Нет, хуже тучи. Улыбается и радуется встрече, но все равно не сразу изживает из себя эту черноту.
— Как поэтично, — буркнул Макс. — Долго придумывал?
На него никто не обратил внимания.
Дориан протянул руку и накрыл ладонь Андерса своею.
— Если ты ему не доверяешь, то тебе нужно сказать об этом. Он сам создает это двусмысленное положение.
— А ты бы сказал? — тоскливо спросил Андерс, понимая, что никогда не наберется смелости выложить Хоуку все как на духу. Как бы он ни страдал, думая, что Хоук что-то скрывает, он не сможет разбить ему сердце своими подозрениями.
Что, если они беспочвенны? И тогда между ними уже ничто и никогда не будет по-прежнему. Станет ясно, что Андерс ему ни капли не доверяет.
— Я бы сказал так, — деловито заявил Дориан. — Запоминай. Ты бросаешь меня каждые полмесяца, вот тебе сумка, собери вещи сам, и чтобы к вечеру ноги твоей здесь не было.
Андерс распахнул глаза и замотал головой:
— Нет. Никогда. Лучше и дальше буду помалкивать…
— Ты настолько его любишь? — негромко спросил Макс.
Андерс медленно перевел на него взгляд.
На кухне разлилась предгрозовая тишина. Тревожная. Пугающая.
— Да.
Андерс не знал, стал его ответ громом или нет. Но ему показалось, что его сердце только что раскололось надвое. Он признался себе, что окончательно и бесповоротно, беззаветно и безоглядно любит Гаррета Хоука. И эти маленькие недомолвки… Их он выдержит.
— Тогда, — с каменным лицом, ничего ровным счетом не выражающим, вынес вердикт Дориан, — не подозревай его ни в чем. Верь, что он тебе не лжет.
— Легко сказать.
— Ты хоть с семьей его общался? — Дориан поднял бутылку, убедившись, что она пуста, и поставил ее под стол.
Пробку со стола он отработанным движением бросил себе за плечо в коробку.
— Один раз, — вспомнил Андерс. — Звонила Бетани, и я взял трубку. Она сразу засмущалась… Сказала, что Гаррет говорил обо мне. И что она рада знакомству. С того раза она стала перестала звонить на городской, и с Гарретом стала общаться исключительно по мобильному.
Дориан переглянулся с Максом и едва заметно пожал плечами.
— Андерс, дорогой, ты и сам понимаешь, что я не смогу тебе ничего посоветовать. Это только в фильмах друзья дают великолепный совет, который исправляет жизнь героя. В реальности такого не бывает. Все, что мы можем предложить — временное убежище, если тебе понадобится. И дружескую поддержку, если ты захватишь с собой вина. Ах да, — Дориан сделал вид, что припомнил что-то важное, — и кота своего забери хоть когда-нибудь.
— Да он тебя больше любит, чем меня!
— Меня все любят больше, чем кого бы то ни было.
— Ошибаетесь, — хмуро произнес Макс, — Джас, кис-кис-кис.
Кот мгновенно пронесся из соседней комнаты на кухню и в один прыжок оказался у Макса на коленях. Замурчав, он затерся головой о его грудь.
Дориан с Андерсом зачарованно наблюдали за этой картиной.
— Поразительно, — наконец сказал Андерс. — Никогда его таким ласковым не видел. Как ты этого добился?
— Внимания на него не обращал, вот и весь секрет, — проворчал Макс.
— Почему я такой невезучий, — пригорюнился Андерс. — Кот меня не любит, Гаррет сбегает, из института вышибли, бандиты меня тоже больше не уважают, отец ненавидит…
— Хватит ныть, — приказал Дориан. — У меня тоже проблемы с отцом.
— Твой отец раскаялся через три месяца и прискакал с извинениями и пачкой денег, — съязвил Андерс, — а мой забыл меня раз и навсегда, когда застукал с парнем. Не перетягивай одеяло на себя.
— А ты прекращай жалеть себя и прибедняться. Гаррет с тебя пылинки сдувает, — командным тоном произнес Дориан и тут же уточнил: — Ну, пока не уезжает.
Горестно вздохнув, Андерс спросил:
— А еще вино у тебя есть?
— Тебе уже хватит, — Дориан, потянувшись вперед, похлопал его по плечу. — Закинь пробную удочку. Предложи Гаррету переехать к его родным поближе, чтобы они не так скучали без него. Тем более… — Дориан осекся.
— Что? — насторожился Андерс.
Дориан посмотрел на Макса.
— Я скажу ему? — спросил он. Тот кивнул. Дориан опять перевел взгляд на Андерса. — Мы подумываем о переезде. Максу предложили должность в столице, будет главным строителем нового здания…
— Архитектором, — поправил тот.
— Строителем, — с удовлетворением повторил Дориан, словно втыкая мелкую, но досадную шпильку. — Руководитель строительства нового развлекательного центра. Переезд оплачивают, квартиру дают… Одни плюсы. И если он согласится…
— Если мы согласимся, — так же флегматично уточнил Макс.
— То… — Дориан замолк и с опаской посмотрел на Андерса.
Тот не мог выдавить и слова.
Дориан, его последняя пристань в минуты душевных мук, может исчезнуть так же просто, как и Хоук исчез сегодняшним вечером. Он останется один в этом городе. Ни единого друга. Даже кота — и того нет.
— Я, пожалуй, пойду, — пробормотал Андерс. — Я рад за вас, но мне нужно переварить новость о моем беспробудном и полном одиночестве.
Он встал и, натыкаясь на стулья и кухонные тумбы, побрел в прихожую. Дориан мгновенно отправился за ним.
— Андерс, оставайся, — он поймал его за руку. — Куда ты сейчас пойдешь?
— У меня все хорошо, — вяло отмахнулся Андерс, натягивая через голову свитер. — Мне завтра на работу рано вставать, я же теперь менеджер… главный по холодильникам и не только… Все, Дориан, отстань. В порядке я. Просто лишнего выпил.
Уже по дороге домой он решил, что проблема в том, что он как раз недопил. В магазинах уже не продавали алкоголь, и Андерс по смутным воспоминаниям нашел круглосуточный ларек, в котором отпускали что угодно и кому угодно в любое время суток. Он раздумывал между текилой и джином, но взял виски, решив, что такой напиток больше всего подойдет к его меланхолии.
Но он не выпил ни глотка, потому что забыл купить колу, а без нее у виски вкус на любителя, коим Андерс не являлся.
Андерс лег в кровать. На экране телефона мигало сообщение о пропущенном звонке от Хоука. Коротко раздумав, Андерс не стал перезванивать. Пусть Хоук думает, что он сейчас пьянствует с Дорианом. Лучше так, чем сдаваться ему со своим унылым голосом и ужасным настроением.
Тем более, ему действительно завтра с утра на работу. Нужно выспаться и приготовиться к трудовым подвигам.
Если все так пойдет, то он может найти подработку по ночам два через два. У него уже есть опыт совмещения, так что проблемой это не станет, а он сможет снять отдельную квартиру где-нибудь в самом центре и раствориться среди людей, пытаясь спрятать свое угольное, сосущее одиночество.
…С новым днем пришли новые разочарования. Андерс возненавидел человека, который решил его повысить. Сначала он перекладывал коробки с мелкой техникой, оказавшейся не на той полке и даже не в том отделе, а потом пытался отвязаться от специалиста по кредитам, отчего-то выбравшего его лучшим другом и донимавшего его беседами вместо того, чтобы предлагать каждому новому посетителю взять кредит под огромные проценты.
К вечеру Андерс чувствовал себя как никогда разбитым.
Вот тебе и работа мечты.
Интересно, что бы сказал отец?.. Наверняка он ехидно спросил бы, много ли Андерс спас за сегодняшний день людей.
Человек пять точно, если считать за спасение то, что Андерс отговорил их покупать линейку кофеварок, барахливших все, как одна… Не то чтобы он был настолько честным. Просто понимал, что с возвратами и возмещениями гарантийных обязательств придется возиться ему. Не стоит оно того.
Вернувшись домой, он заметил на автоответчике сообщение. Включив запись, Андерс остановился у окна их с Хоуком спальни. Он погасил свет и поглядел вдаль, на городские огни.
Этого он хотел, когда сбегал из дома бесконечно много лет назад?..
Сообщение ему оставил Дориан. Его голос прерывали помехи, словно Дориан говорил, пока шел по улице.
— Андерс, я еще ничего не решил. Макс ждет, что я начну паковать вещи, но… а, чтоб тебя… Извини, я не тебе. Ты же знаешь, что долговременные отношения не для меня. Это все равно, что использовать один презерватив дважды. Только не говори Максу. Продолжая цепочку сравнений, он, скорее, дилдо, чем резинка, а дилдо после одного использования не выкидывают… Но я все равно не готов уезжать. И не думай, что я тебя утешаю.
Дориан говорил как никогда серьезно. Из его голоса исчезли причудливые интонации и вспышки, с него смыло всю браваду.
Андерс понимал, что происходит в голове друга. Он и сам поражался, как долго Дориан играет с Максом в счастливую пару. Видимо, он заигрался настолько, что сам не заметил, когда перестал указывать Максу на его место и позволил планировать будущее.
Андерс не стал перезванивать. У него не было никакого настроения решать проблемы Дориана. К тому же что он мог посоветовать? Он вечно стоит у разбитого корыта. Он не в том положении, чтобы помогать кому-то наладить жизнь и принять судьбоносное решение.
К ночи Андерс сдался. Он лег под одеяло и набрал номер Хоука. Тот взял трубку на удивление быстро. Хоук в ответ на его замечание где-то далеко пожал плечами — Андерс воочию увидел этот жест, зная, как меняется интонация Хоука, когда он так делает.
— Я ожидал, что ты позвонишь. Почему-то знал, что ты не станешь и дальше играть в молчанку.
— Я не играю, — Андерс перевернулся на другой бок и положил телефон на ухо. — Просто не заметил звонка, а набирать тебя уже было поздно.
Он пошевелил телефон, ища идеальную точку баланса, чтобы можно было его не придерживать.
— Я тоже скучал, — улыбка скользнула в голосе Хоука.
Андерс закрыл глаза.
— Что на тебе надето? — бархатно спросил Хоук.
— А я-то собирался спросить, как у тебя дела и как поживает семья, — Андерс улыбнулся. Заботы отступали на второй план.
— Без тебя дела идут плохо. Зато с семьей все в порядке. Так что на тебе одето?
Андерс лег на спину. Телефон грохнулся на кровать, и Андерс торопливо поднес его к уху снова.
— Футболка и трусы. Те, которые ты называешь парашютами.
— А футболка с котиком?
— Угадал.
Хоук хмыкнул.
— Предсказуемо.
— И ни разу не эротично.
— Для меня ты любым эротичный, — Хоук понизил тон, и у Андерса по телу пробежали мурашки. — Прикоснись к себе.
— А ты не ходишь вокруг да около.
— Андерс, — проникновенно сказал Хоук. — Я лежу в родительском доме в своей чертовой спальне, в которой я мальчишкой думал всеми ночами о том, как бы перетрахать табун парней. Теперь я могу думать только о том, что я хотел бы сделать с тобой. Атмосфера давит, понимаешь?
У Андерса чуть порозовели щеки. Голос Хоука гипнотизировал его, какую бы чушь он ни нес. Он скользнул ладонью от шеи вниз, по груди, до живота, собирая футболку складками. Запустив под нее руку, он зажал между пальцев сосок.
— У тебя изменилось дыхание, — с одобрением прошептал Хоук. — Я так хочу забраться ладонью под твою дурацкую майку. Или, — тут же передумал он, — лучше лечь между твоих ног и потянуть ее вверх зубами.
Андерс сглотнул, представив, как дыхание Хоука обожгло бы живот, а его язык скользнул, дразня, по коже.
— Я так хочу тебя, — шепнул он в трубку.
Хоук шумно выдохнул.
— Я тебе пришлю кое-что, хорошо? — сказал Хоук. — И ты мне. Я перезвоню.
(продолжение в комментариях)
@темы:
Мои фики,
Dragon Age
-
-
12.10.2015 в 14:59Карвер... ты мне приносишь столько боли, когда показываешь его таким(((((
И да Хоук и Андерс массовики затейники, целое шоу разыграли
-
-
12.10.2015 в 15:46Карвер... ты мне приносишь столько боли, когда показываешь его таким(((((
не то чтобы я не любил приносить боль... но здесь я не специально!
-
-
12.10.2015 в 19:36Чудесная глава. До одури порадовали сцена в отеле, особенно андерсовой паникой, и пассаж про Лето-дедушку в маразме
Спасибо!
-
-
12.10.2015 в 19:40спасибо огромное
-
-
12.10.2015 в 21:29-
-
12.10.2015 в 21:50-
-
12.10.2015 в 21:56-
-
12.10.2015 в 22:24бурчащийтоварищ-
-
12.10.2015 в 22:26Окончание 12 главы.
читать дальше
-
-
12.10.2015 в 22:26Потому что это важно для Хоука.
-
-
12.10.2015 в 22:27-
-
12.10.2015 в 23:35Отличный, к слову, Дориан. И Макс тоже. Надо сказать, дружбу вы прописываете не менее великолепно, чем любовь и рейтинг. Ненавязчиво и словно бы поверхностно, но при этом очень хорошо видно, что это именно Дружба, да, с большой буквы. Что между Андерсом и Дорианом, что между Хоуком и Лето.
Да, кстати: рейтинг. Рейтинг шикарен до степени «простите, я в душ»
В общем, спасибо. Идеальное удовольствие ))
-
-
13.10.2015 в 00:22Эрни, я в панике
Из-за Дориана и Макса, дада!
Настолько в паникеё что даже финал 12ой главы меня заинтриговал, но Дориана из головы не вытеснил
Рейтинговые сцены прекрасны! Ах, у окна - просто потрясающая картинка вырисовывается ♡♡♡
-
-
13.10.2015 в 10:59это все персонажи такие классные, что с ними и дружба получается как следует! люблю их очень
очень рад, что глава понравилась
gerty_me, отставить панику! спойлерить не буду, но Макса с Дорианом я не брошу на полпути, про них все будет сказано)
спасибо, Герти
-
-
13.10.2015 в 11:16Ну Дориан, ну, блин...
-
-
13.10.2015 в 11:28-
-
13.10.2015 в 11:36