ДефицитПерсонажи: Андерс\Хоук (преимущественно)
Размер: ~25.000 слов
Рейтинг: NC-17
Жанр: AU
Предупреждения: ООС всех (кроме Себастьяна, появившегося на три строчки); алкоголь, курение, упоминание легких и тяжелых наркотиков (и все это активно осуждается фокальным персонажем); пищевые расстройства мимоходом; капелька мата
Саммари: Юную пациентку Андерс запомнил благодаря ее брату: шумному, неадекватному и сразу же нацелившемуся на него.
Примечания: я думал, что пишу этот фик о хоукоандерсах, но вышло так, что я писал ради идеи\мысли, и персонажи ушли от себя реальных в угоду сложившимся обстоятельствам. и писал я его долго (не из-за размера, а просто... не думал даже, что стану его дописывать), поэтому возможны колебания стиля, хотя я их вроде не заметил. но несмотря на ООС, рейтинг здесь я ваял вдохновенно, на удивление вдохновенно, и вот в нем ООСа нет
Скачать: .docЧИТАТЬПациентка была спокойной и симпатичной, все время слабо улыбалась и несколько раз извинилась за то, что отвлекла его, хотя ее вины в попадании в клинику не было, но Андерсу она запомнилась не из-за ее феноменальной вежливости. На дежурстве через него проходит столько больных, что он не может удержать в памяти даже самых очаровательных, и в результате помнит лишь тех, которые остаются у него больше, чем на пару дней. Тем более что при всей миловидности пациентке было лишь шестнадцать лет, и Андерсу ее по закону не следовало «запоминать»…
Нет, эту пациентку он запомнил совсем по другой причине.
Она врезалась ему в память, словно мяч, со свистом влетающий в ворота, благодаря своему огромному бешеному брату, который начал пререкаться во весь голос с медсестрами, пытавшимися удержать его, а потом ворвался со своими шкафообразными плечами в палату и, не заметив Андерса, зарычал:
— Почему ты мне не позвонила?!
Бетани Хоук, став еще бледнее, чем была, ответила ему недрогнувшим голосом:
— Потому что я в обмороке была! Как ты тут вообще оказался?!
Тревор, парень Бетани, который и принес ее в приемный покой, явно хотел слиться со стеной, но, собрав всю свою мужскую гордость в кулак, тоненько сказал:
— Это я ему позвонил. Я испугался, что это что-то серьезное, и… добрый день, Гаррет, — совсем оробел юноша и протянул психованному мужику, заросшему бородой, подрагивающую ладошку.
Тот, по-прежнему не замечая Андерса, обернулся к парнишке, будто собравшийся славно пообедать человечиной медведь.
— Тебе лучше исчезнуть. Раз ты не можешь накормить свою девушку, и она с тобой падает в голодные обмороки, то даже не приближайся к ней!
— Гаррет! — воскликнула Бетани и резко села на кровати. Андерс мельком заметил, как она покачнулась, и понял, что в глазах у Бетани потемнело. Он кашлянул, напоминая о себе, но тихий звук потонул в реве Гаррета:
— ВОН!
Тревора как ветром сдуло. Бетани, зашмыгав носом то ли от злости, то ли от обиды, а может, от слабости, заговорила:
— Уходи прочь, ты не имеешь права врываться и так себя вести! Это моя жизнь, и ты мне не отец!
Как только ухажера Бетани не стало, Гаррет неожиданно успокоился и мягко сказал:
— Да, не отец. Но я несу за тебя ответственность. — Наконец посмотрев на Андерса, он опустил взгляд на его бейдж и почти приветливо произнес, протягивая руку: — Гаррет Хоук, старший брат и опекун Бетани.
Андерс неприязненно и быстро пожал ему ладонь. Ему показалось, что Гаррет пытался удержать его пальцы в своих подольше, но Андерсу некогда было миловаться с этим ненормальным. Он оглянулся за плечо и через смотровое окно заметил, что на посту медсестер уже стоял охранник, а Карла, их старшая, что-то ему говорила, оживленно жестикулируя, и показывала на Гаррета.
— Вам следовало назваться опекуном, когда вы проходили через пост, — негромко сказал Андерс, — а не нервировать моих коллег.
— Я могу перед ними извиниться, — Гаррет провел ладонью по затылку, взлохмачивая волосы. — Но если бы у тебя младшая сестра попала в больницу, и тебе позвонил ее пиздыш-одноклассник, толком ничего не объяснив, то тебе тоже не до вежливости было бы.
Вообще-то Андерс не считал себя настолько старым, чтобы к нему обращались на «вы», но панибратство Гаррета его неприятно задело. Тот ворвался в палату в дырявых джинсах, кожаной куртке и в явно не мытых несколько месяцев кедах — грязь на них налипла с весенних луж, не иначе, а сейчас на дворе стоял сентябрь. По правде говоря, Андерс терпеть не мог неряшливых людей. Которые к тому же и стрижкой с бритьем пренебрегали… Но он был не в том положении, чтобы воротить нос от родственников пациентов, и поэтому он ровно заговорил:
— Волноваться не о чем. Я предполагаю, что у Бетани железодефицитная анемия, первые анализы указывают на нее, но кровь лучше сдать повторно с утра натощак.
— Ей придется остаться в больнице? — мигом напрягся Гаррет.
— Если есть такое желание. Но я могу отпустить тебя, — он обернулся к Бетани, — под ответственность опекуна домой, только вернись завтра для анализов.
— Я лучше домой, — тихо сказала Бетани.
На брата она не смотрела. Затаила обиду.
— Вот и хорошо, — кивнул Андерс. — Сейчас к тебе зайдет медсестра, подпишешь кое-какие документы — и ты свободна.
— А пока ты этим занимаешься, — подхватил Гаррет, — я потолкую с твоим доктором.
На последних словах он забросил свою тяжелую ручищу Андерсу на шею.
Андерс покосился на него, собираясь отшить и прикрыться занятостью — а его дежурство не собиралось заканчиваться, и он действительно был занят, — но Гаррет посмотрел на него, чуть сведя брови вместе, и Андерс сдался.
Будь проклята его мягкость. Стоит кому-то симпатичному состроить глазки — и все, Андерс готов получить нагоняй от начальства, но пойти на поводу у красавчика. Пусть даже у него вековая грязь на кедах.
— Мы можем поговорить в столовой, — пробормотал Андерс. — Только недолго.
Он выскользнул из-под руки Гаррета и, в последний раз обнадеживающе улыбнувшись Бетани, вышел в коридор. Невольно втянув голову в плечи, он оглянулся. Его куратора в пределах видимости не обнаружилось, и Андерс шмыгнул к лифту. Гаррет беззаботно прошел за ним.
…Следующие минут двадцать Андерс вдохновенно объяснял, от чего у молодых девушек случается анемия и что нужно есть, чтобы восполнить дефицит железа, а Гаррет, сидя напротив него, кивал с умным видом. Андерс не был уверен, что тот хоть что-то понял или запомнил, но совесть требовала от него расписать все про здоровье Бетани.
Однако хорошим подспорьем было то, что медсестры дадут Бетани листок со списком рекомендованных продуктов, и дело станет за малым: взять завтра анализы и дополнить диету витаминами.
Андерс замолк, а Гаррет все смотрел на него, даже не мигая. Под его взглядом стало неуютно. Он что, действительно хотел о Бетани потолковать?.. А что же вопроса ни одного не задал? Или Андерс так хорошо все рассказал, что и спросить-то больше нечего?
— Андерс, — задумчиво произнес Гаррет. — А приходи в пятницу ко мне. Собирается небольшая тусовка, посидим, расслабимся.
Моргнув, Андерс покраснел. Да, вовремя он задался целью беседы с Гарретом… Его гей-радар помалкивал, но, дорогой Создатель, когда он вообще хоть что-то правильно показывал?
— Ну… — Андерс засомневался. Личной жизни у него, как и у любого интерна, не было, потому что времени на знакомства с людьми не оставалось. Но это же не повод бежать к первому встречному домой в надежде встретить там того самого. Или ту самую. Как повезет, Андерс заранее не зарекался.
— У меня весело, — заверил Гаррет. — И живу я в самом центре, добраться можно на чем угодно. Места много, тебе найдется, где лечь. Ты когда в последний раз развлекался?
— На выпускном в школе, наверно, — пробормотал Андерс. Да, на веселье у него тоже времени не было. Одна зубрежка. И бесконечные дежурства.
— Тогда я жду тебя. Я сказал всем подтягиваться к шести, значит, к восьми придут. Ты тоже приходи. С собой ничего не надо, у меня все будет.
Андерс все еще сомневался, но Гаррет хитро добавил:
— Заодно с Бетани поболтаешь, а то она все худеет и худеет, поэтому и анемия, наверно. Меня она не слушает, а ты же врач. Авторитетно выглядишь.
Андерс, смутившись, запустил пальцы в волосы, потрепал хвостик. Врачом его называла только мама. Все остальные, представленные докторами клиники, только кричали, что он еще не врач, а коновал. Впрочем, они так на всех интернов орали. Воспитывали.
Гаррет, склонившись ближе, накрыл его ладонь своей и заключил:
— Значит, до встречи. Дай мне свой номер, я тебе смску с адресом пришлю.
Андерс сбивчиво продиктовал цифры, не сумев найти достойную отговорку, чтобы не называть свой телефон. Ладно. Если Гаррет окажется слишком докучливым, то Андерс просто добавит его в черный список.
Андерс задницей чуял, что еще немного — и он навлечет на себя гнев куратора. Он выпроводил Гаррета из столовой, отправив сразу вниз, к регистратуре, а сам пошел за Бетани. После больничного обеда и укола она повеселела, а от разрешения идти домой и вовсе расцвела. Андерс проводил ее с Гарретом до дверей клиники. Бетани поблагодарила его и еще раз извинилась, что со своим ерундовым обмороком отвлекла его от более важных дел, а Гаррет ему подмигнул:
— До встречи.
— До встречи? — встрепенулась Бетани.
Андерс без труда догадался, чего она испугалась: любой подросток на ее месте подумал бы, что старший брат вознамерился ее сопровождать завтра утром сначала в больницу, а потом, о, позор из позоров, и в школу, как какую-то малолетку. Андерс поспешил пояснить:
— Гаррет пригласил меня к вам на вечеринку. Может быть, заскочу…
— Конечно, заскочишь, — уверенно произнес Гаррет.
— Да, обязательно приходите, — обрадовалась Бетани.
Андерс окончательно стушевался и торопливо распрощался с Хоуками. Давно его никто к себе не зазывал с таким энтузиазмом… И зачем он только согласился? Он еле-еле концы с концами сводит, ему поесть и поспать некогда, он во время перерыва в кладовке досыпает то, что дома не доспал! Как он высидит целую вечеринку? Придется себе адреналин и кофеин колоть, и пусть ему станет плохо…
Андерс вернулся к выполнению своих обязанностей, и все лишние мысли у него из головы вышибло.
Только к утру, когда его ночная смена закончилась, Андерс, сидя в автобусе, уставился на экран телефона. Сообщение от незнакомого номера с адресом. Вздохнув, Андерс сохранил отправителя под именем «Гаррет Хоук».
Да, гея Андерс в таком громиле никогда бы не заподозрил… И уж точно не рассчитывал, что этот медведь поймет, что Андерс и сам в основном по мальчикам. Хотя, может, Гаррет ничего и не понимал, а просто шел напролом. Как такому откажешь? Останешься с расквашенным носом, если полезешь в драку за свою честь.
Сонно моргая, Андерс зашел на свою страничку в фейсбуке, вбил в поиск имя Гаррета. Тот нашелся — фотография на аватарке серьезная, морда кирпичом, черные очки. Кожаная куртка. И стоит, небрежно прислонившись бедром к кабриолету помидорного цвета. Все ясно, маленькая красная машинка для крутых мальчиков. На странице ни данных об образовании, ни отметок о работе… Информации по минимуму, последнее обновление — год назад. Не слишком социальный человек.
Спрятав телефон, Андерс прикрыл глаза, понадеявшись, что не заснет и не пропустит свою остановку. Бетани ему понравилась. Хорошая девочка, вежливая. Возраст только трудный. Худеть ей не надо, и так недостаток массы, к тому же женские дела у нее отнимают силы каждый месяц… Сегодня он говорил ей только про недоедание, но неплохо бы в следующую встречу проверить, вняла ли она его доводам и уговорам.
А вот Гаррет… Андерс не знал, что о нем думать. Сначала он показался совершенно ненормальным, потом — обычным парнем. Но лицо у него было нечитаемым. Даже непонятно, есть у него мозги или нет. Откуда он примчался в больницу так быстро? С работы? И кем он в таком виде может работать? С учебы? Не поздновато учиться? Кто его знает… И он назвался опекуном Бетани. Она и сама, оправившись, указала его в графе вместо родителей.
Андерс заставил себя перестать думать о положении Гаррета в обществе. Они толком не знакомы. Андерсу с ним не жениться. Он просто придет на вечеринку, выпьет на халяву, раз уж предложили, и вернется домой. Вот и все.
И неважно, что любой, кто с ним знаком, сказал бы, что подобный плохиш-психопат — как раз его тип…
~*~
В пятницу Андерс взял с собой футболку, про которую Нат говорил «нарядная, но претенциозная», рассчитывая, что сразу после рабочего дня заскочит в душ для персонала клиники и переоденется на вечеринку. Его планы рухнули днем: вечно болеющий и хилый Мэтью попросил его подменить. Скрипя зубами, Андерс согласился только до десяти, а дальше пусть Мэтью ищет других добровольцев. Хватит и того, что Андерс отдежурил за него на прошлой неделе две ночи. Прибавить к этому собственные дежурства, и выйдет, что Андерс — робот, а не человек, иначе объяснить его способность спать по три часа в сутки нечем.
Он отчасти почувствовал облегчение, несмотря на внешнее недовольство. Ему не придется идти на вечеринку к едва знакомому человеку. Улучив минутку, Андерс написал Гаррет смс, что не придет.
Тот перезвонил почти тут же. Андерс, поколебавшись, все же взял трубку, чтобы сразу все прояснить.
— Во сколько ты заканчиваешь? — вместо приветствия требовательно спросил Гаррет.
— В десять, — Андерс не смог соврать и тут же обругал себя за это.
— Ну и приходи после десяти. Я спать не лягу, пока тебя не дождусь. Да и остальные до утра гудеть будут.
— Я уставшим буду, — предпринял Андерс последнюю попытку сопротивления.
На том конце провода Гаррет хохотнул.
— Я мастер бодрить и расслаблять. Жду тебя.
— Хорошо, — смирился Андерс.
Он ведь никогда не умел отнекиваться и сопротивляться уговорам. Особенно если эти уговоры ведут таким сказочным баритоном… В голове еще эхом отскакивало обещание бодрить и расслаблять, и Андерс никак не мог избавиться от зажегшегося, точно пламя свечки, радостного предвкушения. В нем боролись два чувства: неохота идти и видеть незнакомых людей вместо того, чтобы сладостно проспать часов десять в своей кровати, и желание выпить и посмеяться над чужими шутками.
Но он слишком хорошо знал себя, чтобы рассчитывать, что это желание веселиться останется в нем к вечеру.
Все оказалось именно так, как он и предполагал: к девяти вечера, когда он заканчивал писать истории болезней, он мечтал лишь о собственной тихой квартирке, где Нат за стенкой перебирает нейлоновые струны классической гитары. Но теперь ему придется тащиться в чей-то шумный дом и буйную компанию… А в том, что друзья Гаррета такие же неадекватные, как и он сам, Андерс не сомневался. Подобное притягивается к подобному.
В десять он принял душ. Тряся головой под чуть теплой водой, он надеялся взбодриться, но ничего не вышло. Автобусы еще ходили, но ему достался, видимо, самый медленный, словно мотор засыпал точно так же, как и Андерс, клевавший носом.
В результате перед домом Гаррета он оказался лишь в полночь.
Дважды сверившись с адресом, Андерс никак не мог поверить глазам.
Да это не дом.
Это гребанный особняк в два этажа высотой. Разве что окна горели лишь на первом этаже, и грохочущая музыка доносился именно оттуда.
Вздохнув, Андерс позвонил в дверь, уверенный, что ему не откроют. Так и вышло. Он собрался уже с чистой совестью развернуться и уйти, хотя его и кольнуло булавкой в самую душу разочарование — все-таки хотелось, хотелось провести время с этим человеком, пусть даже и посреди толпы пьяных людей!.. И Андерс попробовал потянуть на себя дверь.
Та поддалась.
Не заперто.
На Андерса дыхнуло духотой, табачным дымом и сладковатым запахом, в котором даже ребенок узнает травку. Он шагнул, окунувшись в спертую атмосферу, заполненную музыкой и голосами, криками, смехом — все смешалось, переплелось в прочный канат, и его петля словно бы обвила Андерсу шею, потянув за собой.
Он прикрыл дверь, огляделся. Просторный коридор вел в разные стороны, но основная тусовка была впереди — широкая арка открывала вид на зал. Возле низкого столика толпилось человек пять самого разного калибра. Снимая толстовку и пристраивая ее на вешалку, Андерс рассматривал людей.
Хоука среди них не было.
Симпатичный парень с каштановыми волосами кривил губы, пока ему что-то втирала смуглянка с пышной грудью, рядом посмеивался низкорослый мужичок, скрестив руки на груди. Красотку слушали еще двое: хрупкая большеглазая девушка, явно подружка Бетани, или ее одноклассница, судя по возрасту, она пристроилась за спиной смуглянки, и, чуть поодаль, с куском сыра в одной руке и бокалом вина в другой, широкоплечий блондин.
Андерс повесил свою сумку вслед за курткой и принялся разуваться — все, кого он рассматривал в зале, были без обуви. Кто босиком, а кто в носках. Он нарочно тянул время, надеясь, что выглянет Гаррет и громогласно представит его всем, избавив от необходимости смущенно называть свое имя и уверять, что он не проходимец, заглянувший на огонек, но хозяин дома так и не появлялся.
Зато на Андерса обратил внимание кое-кто другой — как раз тот мужичок, словно подсмеивавшийся над всей компанией свысока. Он повернул голову, заприметил Андерса и пошел к нему. Андерс, как раз расшнуровав второй ботинок, поднялся с одного колена, выпрямляясь в полный рост. Он поспешил заговорить, чувствуя себя до ужаса неловко:
— Гаррет звал меня к шести, но я закончил смену только в десять, а где он? Он подтвердит, что я не просто так с улицы зашел.
Краска поползла по его щекам. Мужичок ухмыльнулся и протянул ему руку:
— Варрик Тетрас.
— Андерс. Приятно познакомиться.
— Смена, говоришь? — непринужденно спросил Варрик. — Кем трудишься? На грузчика не похож, — его глаза искрились пьяноватым весельем, но все же он был достаточно трезв, чтобы связно говорить.
А Андерс, уже успев надышаться сигаретного запаха с примесью травки, ожидал, что тут все потеряли способность мыслить, не то что болтать…
— Я интерн… врач, — поправился он. — Терапевт в районной клинике.
— А! — заявил Варрик так, словно теперь ему было все ясно. — Пойдем-ка на вторую кухню, у меня к тебе пара вопросов профессионального толка.
Андерс в последний раз глянул в сторону зала. Парень уже отчитывал смуглянку, и до слуха Андерса долетали обрывки его речи — что-то про недопустимость свального греха… Андерс не сдержал смешка – так напыщенны и серьезны были слова. Варрик проследил его взгляд и потянул Андерса в сторону, в один из коридоров, пояснив:
— Любимое занятие Беллы — доводить Святошу до белого каления. Это, в целом, не так уж и сложно.
Кухня, названная Варриком второй, поражала великолепием. Это была целая столовая. Приглушенный свет зажегся сам, намекая, что где-то спрятаны датчики движения. Варрик по-свойски залез в шкаф и спросил, что предпочитает Андерс, перечислив столько видов алкоголя, сколько Андерс за последние пять лет не выпил.
Андерс скромно попросил бутылку темного пива, оказавшегося самым лучшим из всего, что он только знал.
— А где Гаррет?.. — опять спросил он.
Варрик хитро улыбнулся:
— Ответишь на вопросы — скажу.
Андерс сдался. Тем более что пиво настраивало на добрый лад.
Варрика интересовали сугубо медицинские аспекты. Андерсом он не заинтересовался ни на йоту, зато все у него выспросил о всех типах диабета. Новый знакомый оказался писателем. Андерс вытаращился на него, челюсть сама упала вниз. Подумать только! Настоящий писатель!.. Более того, пару его книг — «Острые тайны» и «Темные предметы» — Андерс даже читал. Только…
— Только там автор — женщина, — недоверчиво сказал Андерс.
— Ну разумеется, — всплеснул руками Варрик. — Ты можешь представить, чтобы такое мужик написал? Издатель предложил мне эту линию под псевдонимом запустить. Да я и сам давно подумывал о новой личности и новом стиле…
Андерсу осталось только изумляться.
Варрик с пристрастием расспрашивал его полчаса, и Андерс, занервничав от близкой встречи со всамделишным писателем, успел выпить две бутылки пива. Наконец Варрик удовлетворил свое любопытство и позвал его присоединиться ко всем остальным.
— А Гаррет… Гаррет как раз уже должен был прийти в себя.
Варрик прислушался.
— Слышишь, вместо грохота играет блюз? Это значит, что Гаррет проснулся, прогнал от колонок Изабеллу и включил то, что ему не сильно на мозги давит.
— А Бетани где?
Варрик пошел к залу, и Андерс последовал за ним. Музыка и вправду сменилась, став значительно тише.
— На первой кухне. Или в спальне. Солнышко почти никогда не присоединяется к общему веселью. Оно и правильно, — рассудительно сказал Варрик, а Андерс про себя подумал: а что ж ты тогда, раз такой умный и почти трезвый, не разгонишь этих идиотов с наркотой, раз и сам понимаешь, что в доме, помимо вас, вчерашний ребенок?.. Но вслух он ничего не сказал.
Голоса из зала почти не доносились. Андерс застыл вместе с Варриком у края арки, чтобы посмотреть на происходящее.
На столике, где раньше стояло спиртное, сидел Гаррет в заляпанной темным — видимо, вино — серой майке. Неплохие бицепсы, которые Андерс упустил в первую встречу из-за джемпера, приятно выглядывали из-под коротких рукавов. Но в целом Гаррет выглядел плачевно. Полуприкрытые глаза, скосившиеся в ухмылке губы и зажатая между ними сигарета. Изабелла услужливо поднесла к ее кончику зажигалку, и в тот же миг сигарета выпала. Рот Гаррета так и остался приоткрыт.
— Дай ему сил, Создатель, — почти нежно сказал Святоша и сделал шаг по направлению к Гаррету.
Это оказалось ошибкой.
Гаррет поднял на него мутный взгляд, нашарил за спиной бутылку пива, чудом не рухнувшую со столика, и швырнул ее в Святошу с воплем:
— В жопу твоего Создателя! И тебя туда же! Долбись с ним до божественного экстаза!
Несмотря на состояние Гаррета, бутылка угодила бы Святоше ровно по лбу, не успей тот увернуться. Гаррет сразу же потух и опустил глаза. Изабелла озабоченно посмотрела на него, провела ладонью по лбу, убирая волосы, и опустилась между раздвинутых ног Гаррета на колени, чтобы подобрать упавшую сигарету. Выглядело все это унизительно и жалко. Все, кроме Изабеллы, застыли на почтительном расстоянии от Гаррета. Андерс порадовался, что Варрик вовремя остановился и придержал его за локоть, не вынуждая появляться в компании в такой неловкий и некрасивый момент.
Святоша, вспыхнув, пробормотал, что прощает Гаррета и быстрым шагом вышел. На Андерса с Варриком он глянул лишь мельком, не удостоив их и словом.
Изабелла тем временем сама прикурила сигарету и вставила ее Гаррету между губ.
— Спасибо, — невнятно поблагодарил он. — Чтобы я без тебя, Белл…
Все словно выдохнули: перемена в настроении Гаррета была в лучшую сторону, а значит, вечеринка продолжалась. Варрик подтолкнул Андерса вперед, и тот почти выпал в зал. Все уставились на него. Сигарета опять вылетела у Гаррета изо рта, но он не обратил на это ни малейшего внимания. Он спрыгнул со стола, мимолетно наступил на окурок, вдавив его босой ногой в ковер по явно заоблачной цене, и направился к Андерсу.
— Это Андерс! — воскликнул Гаррет. Взгляд его стремительно становился ясным, а движения — уверенными. — Целитель! Натуральный блондин!
— Я тоже натуральный блондин, — обиделся стоявший рядом парень с сыром. Гаррет мимолетом бросил:
— Не сравнивай свою солому с этими локонами, Ал.
Гаррет, поравнявшись с Андерсом, крепко хлопнул его по спине и приобнял за плечи. Все взгляды прилипли к ним. Андерс улыбнулся уголком губ.
— Да. Это все про меня.
Гаррета повело, и он навалился на Андерса.
— Все к хуям кружится… — пробормотал он. Его рука от лопаток Андерса двинулась выше, к хвостику, и распустила его. — Что-то мне не очень…
Андерс машинально придержал Гаррета, но тот оттолкнул его руку и побрел к дивану. С размаха рухнув на него, он неопределенно взмахнул ладонью. Видимо, это было сигналом веселиться, потому что все разом засуетились, кто-то сунул Гаррету стакан с виски, Андерса закружили, и все потекло как по накатанной.
Андерса атаковали девушки — Изабелла и Мерриль. Пока Андерс, отшучиваясь, рассказывал, как познакомился с Гарретом, в духе вечеринки что-то неуловимо поменялось, кто-то сменил музыку, и вскоре все превратилось в балаган. Варрик на спор пил чистый ром из горла, не отрываясь от бутылки, Изабелла не отпускала Андерса от себя, Мерриль, опьяневшая и сонная, явно мечтала о постели, но стоически стояла рядом, а Гаррет так и сидел на диване. Стакан выпал из его руки. Уставившись перед собой в одну точку, Гаррет вряд ли соображал, что происходит.
На какое-то время Андерс выпустил его из виду — к нему пристала Мерриль, медленно выспрашивая, был ли Андерс в морге и не может ли он устроить ей экскурсию на вскрытие. А когда он опять бросил взгляд на диван, тот уже был пуст.
— Белла, наверно, пошла его укладывать, — предположил Варрик.
Андерс кивнул. Сказав, что отлучится в туалет, он пошел блуждать по дому в поисках Гаррета. Просто чтобы проверить, не захлебнется ли он во сне рвотой, сказал себе Андерс, не зная, на сколько процентов он действительно верит в это.
Первый этаж был огромным. Андерсу встретились две винтовые лестницы, но наверх он не стал подниматься. Прикрыв за собой все двери, ведущие в зал, он окунулся в блаженную тишину. Уши словно забило ватой, но Андерс все равно услышал ворчание Гаррета и пошел на этот звук.
Голова Андерса едва задурманилась, но скорее от удушливых запахов табака и травы, нежели от алкоголя. Сонливость отступила, а усталость еще не успела доконать.
— Спать хочу, — донесся до него тихий голос Гаррета из открытой комнаты. Света не было. Андерс просочился туда. В почти полной темноте он различил диван, на котором разлегся Гаррет, и Изабеллу в изножье, пытающуюся стащить с него джинсы. Преуспела она наполовину. Вытянув из одежды одну ногу Гаррета, она сдалась.
Андерса они не замечали. Он хотел вызваться помочь, но что-то остановило.
— Отстань… — попросил Гаррет.
Изабелла, вздохнув, оставила ноги Гаррета в покое и… стащила с себя трусики, задрав короткое платье.
— Не… не надо, — Гаррет еле ворочал языком.
— Зайчик, ты же хочешь, — проворковала Изабелла и уселась на бедра Гаррета. — Ты всегда со мной хочешь.
Она стянула трусы с Гаррета и взяла в ладонь его член, быстро задвигав по нему кулаком.
Андерс превратился в статую. Зачем Гаррет позвал его, если он с ней?.. К чему это вообще все?.. И почему его ноги приросли к полу, хотя он должен незаметно уйти, а не стоять возле двери?
Изабелла тем временем прервалась, сняла лифчик и бросила его себе за спину. Взяв безвольную руку Гаррета, она положила его ладонь себе на грудь. Он, будто не сразу поняв, что от него хотят, с заминкой сжал пальцы, тиская полную плоть. Изабелла, просияв — Андерс видел, как переменилось ее лицо, даже в темноте, — склонилась, чтобы поцеловать Гаррета.
Андерс прикрыл глаза и словно даже перестал дышать. А когда он вновь посмотрел на них, Изабелла уже прыгала на члене Хоука, а он притягивал ее за бедра к себе.
— То, что надо, — хрипло выплюнул он сквозь зубы.
Изабелла колокольчиком коротко рассмеялась. Танец тел завораживал Андерса, и постыдное, ненужное возбуждение зарождалось в нем. Но… Он тихо отошел и кинулся куда глаза глядят. Этот мужчина уже занят. Эта женщина его не интересует. И нечего тут дрочить в сторонке, как какой-то вуайерист. На что он вообще надеялся?..
Андерс, запутавшись в дверях, наугад толкнул одну из них и попал на маленькую кухню.
— Они опять уединились?
Тихий холодный голос стал для него неожиданностью.
— Бетани! — удивился он. И тут же осознал ее слова. — Что значит опять?
Бетани, сделав шаг от окна, возле которого притулилась с кружкой чая, пожала плечами, взглянув на Андерса.
— Ну… Они часто так делают. Как будто специально, чтобы их кто-нибудь застал.
Андерса передернуло. Он плотно закрыл дверь и сел возле кухонной тумбы на стул. Бетани устроилась на подоконнике, как синичка на ветке.
В отличие от второй кухни, эта была крошечной и уютной. Как раз такой, какие любил Андерс.
— Почему ты здесь? — спросил Андерс. — Уже… — он кинул взгляд на светившиеся белым часы в углу. — Час ночи. Пора спать.
— Сначала мне нужно убедиться, что Гаррет лег. Хочешь чаю или кофе?
Андерс кивнул. Бетани не стала спрашивать, что именно он будет, а просто достала турку. Она так непринужденно держалась с ним, словно он был ее ровесником, а не едва знакомым парнем, старше лет на восемь. Разительная перемена по сравнению с поведением Бетани в клинике.
— Как самочувствие? — Андерс следил за движениями Бетани. Она опять пожала плечами. Мысли ее явно витали далеко. Она заговорила:
— Гаррет не всегда таким был. Просто… У нас тяжелый период, вот он и грустит.
— Он напивается до невменяемого состояния, — возразил Андерс.
От Бетани исходили волны усталости и тоски — Андерс чувствовал в каждом ее движение лишь одно желание: закрыться от окружающего мира и лечь спать. Но долг вынуждал ее бодрствовать и следить за братом. Хотя все должно быть совсем наоборот…
Бетани поставила турку на огонь. По кухне поплыл аромат кофе.
— Эта Изабелла… — начал Андерс. — Она не… — он замолк, пытаясь подобрать слова.
Бетани хихикнула и оглянулась на него через плечо.
— Думаешь, она учит меня плохому? Наоборот. Она уже с год приглядывает за мной. Учит… всякому, — она опять захихикала.
Андерс представлял, чему Изабелла может научить девушку-подростка, но промолчал. Не его это дело. В конце концов, Бетани не пила и не курила вместе со всеми, а значит, голова у нее на плечах есть. Бетани, приняв его молчание за что-то иное, забеспокоилась:
— Стой, ты ведь не из тех, кто стучит в службу опеки?
— А что, есть за что стучать? — Андерс улыбнулся.
Бетани, заинтересованно посмотрев на него, прищурилась:
— Совершенно не за что. Ваш кофе, господин доктор.
— Премного благодарен.
Бетани, осмелев, придвинула стул к тумбе и боком села напротив Андерса. Стола на этой кухоньке не было.
— Гаррет говорил, что ты худеешь…
Бетани разом помрачнела. Андерс собрался с силами, предвидя тяжелый спор.
Так и вышло: Бетани твердила, что она толстая, и живот собирается складками, когда она садится, и лучше падать в обмороки, чем быть жирной мишенью для насмешек, а Андерс с упрямством осла пытался загасить ее подростковые комплексы. В конце концов они сошлись на том, что Бетани зайдет в клинику на обследование, и пусть диетолог ей поможет составить сбалансированный рацион, при котором она не поправится в весе, но и не будет терять сознание от голода.
Не то чтобы Андерс поверил, что Бетани станет слушаться его предписаний.
Он бы и еще побеседовал с ней, но Бетани резко подалась вперед, чтобы забрать у него опустевшую чашку, и ее хорошенькое личико оказалось в дюйме от его небритой физиономии. Она поцеловала его — Андерс поразился запоздало, задним числом, все произошло так быстро, что он не сразу понял, что его губы касаются губ Бетани. А как только пришла ясность, Андерс отшатнулся так поспешно, что едва не рухнул вместе со стулом назад.
Бетани вздрогнула, приоткрыв рот, тут же его захлопнула и порывисто встала вместе с кружкой, метнувшись к раковине. Андерс уставился ей в спину.
Что за семейка, а? Один трахается у всех на виду, вторая лезет целоваться к незнакомому мужику… И если юной девушке это просительно в силу гормонов, то Гаррету…
Дверь распахнулась, прервав неловкую паузу, и Андерс с Бетани синхронно повернулись.
В проеме, держась за него одной рукой, застыл Гаррет.
— Кофейком балуетесь? — выдохнул он. По кухне разнесся дивный запах перегара. Гаррет почесал живот, запустив руку под майку.
Андерс моргнул. Джинсы Гаррета висели на бедрах достаточно низко, чтобы явить на всеобщее обозрение темные лобковые волосы. Нижнего белья на нем не было.
— Кормушку прикрой, — Бетани закатила глаза и хлопнула дважды в ладоши.
Кухню залил яркий свет.
Гаррет зажмурился, закрываясь рукой. Привыкнув к свету, он ухмыльнулся и застегнул ширинку, чудом ничего себе не прищемив.
— Что бы я без тебя делал. Андерс, — Гаррет сделал неуверенный шаг и остановился. Похоже, сомневался, что сможет пройти еще хоть немного. Вместо этого он склонился под опасным углом, чтобы опереться ладонью о спинку стула Андерса. — Хорошая у меня сестра, да? Самая лучшая. Жаль, что одна.
— Да, — осторожно ответил Андерс и начал подниматься, как Гаррет покачнулся и полетел вперед, не удержав равновесия.
Все произошло так быстро, что ни Андерс, ни Бетани не успели среагировать. Гаррет поскользнулся и впечатался головой в тумбу. На пол хлынула кровь, а Гаррет так и остался лежать лицом вниз. Андерс похолодел. Бетани ахнула.
Андерс опустился рядом с Гарретом и перекатил его на спину, прикладывая пальцы к сонной артерии. Пульс прощупывался, а кровь шла из носа — Гаррет его расквасил. Еще секунда — и по кухне прокатился храп.
Андерс поднял на Бетани изумленный взгляд, а она с потрясающим спокойствием взяла кухонное полотенце и села рядом, вытирая кровь с губ Гаррета.
— Все в порядке, — деловито произнесла она, как будто не Андерс был врачом, повидавшим и не такие боевые ранения. — Это не в первый раз.
— Что?..
— В прошлом месяце он с подбитым глазом ходил. Не поверишь — упал на угол стола. Помоги мне. Уложим его, и я тоже смогу лечь спать…
Андерс отстранил ее и, закинув руку Гаррета себе на шею, крепко обхватил его и поднял на ноги.
— А в прошлый раз кто тебе помогал? Изабелла?
Гаррет был тяжелым, но Андерс вполне мог дотащить его хоть на другой конец этого огромного дома. Бетани отступила, пропуская его вперед.
— Нет, она не хочет с ним таким дела иметь. Я обычно зову Мерриль… Мы вроде как немного дружим. Она такая скромная. После всех этих вечеринок восторженно рассказывает, как у нас было очуменно, и молчит про то, что отмывала со мной заблеванного брата. Всем выгодно.
Андерс, протащив Гаррета мимо двух дверей, остановился как вкопанный.
— Бетани, нельзя же так…
— У нас тяжелый период, — повторила Бетани. — Гаррет раньше не был таким. Все будет хорошо, — убежденно сказала она. — Фенрис вернется и заставит его прийти в себя…
— Кто это?
Вес Гаррета стал ощутимо давить Андерсу на плечи, но он тащил его, волоча ноги Гаррета по полу. Бетани тихо ступала впереди. Раскаты музыки окончательно смолкли. Гости то ли разошлись, то ли нашли себе комнаты на ночь. Никому и в голову не пришло помочь хозяину дома добраться до постели.
— Друг детства, — Бетани открыла дверь и отошла в сторону. — Он на стажировке… На два года… Приезжал один раз, надавал Гаррету подзатыльников и наорал на него, и у нас месяц тихо было. А потом все снова, — Бетани замолкла. — Жаль, что Фенрис больше не смог выбраться. Он неплохой, хоть и смотрит на меня, как на пустое место.
— И ты здесь одна с этим пьяницей и Изабеллой…
Андерс втащил Гаррета в комнату и сбросил его на двуспальную кровать. Тот даже не проснулся, только всхрапнул. Бетани подала Андерсу уже запачканное кровью полотенце, чтобы он вытер нос Гаррета.
— Изабелла хорошая, — защитила ее Бетани. — Она пытается расшевелить Гаррета, вечеринки устраивает…
Андерс поморщился. Гаррет безмятежно спал, развалившись на спине.
— Ты иди, ложись спать, — Андерс посмотрел на Бетани. Она, обхватив себя руками, смотрела на Гаррета, и выглядела разом осунувшейся. — Я приведу его в порядок.
Бетани прикусила губу, глядя на брата, и, подумав, кивнула.
— Хорошо, — согласилась она. — Ванная прямо по коридору. Там в шкафу новые щетки есть. Не стесняйся. В гардеробе, — она указала на массивные двери из красного дерева в углу комнаты, — полотенца и одежда чистая. Спасибо тебе… и извини, — она покраснела.
— Тебе не за что извиняться, — успокоил ее Андерс и отвернулся прежде, чем Бетани могла бы понять его неправильно.
Она, больше ни слова не говоря, вышла. Андерс уставился на Гаррета. Скотина пьяная… Такого Андерс не ожидал. Ему не впервой возиться с алкашами, и далеко не все из них были такими же чистенькими и тихими, как Гаррет, но Андерса возмутило до глубины души его наплевательское отношение к сестре. Забота выражается не в умении наорать на парня Бетани в больнице. Поведение Гаррета сегодняшним вечером ясно указывало, что ему нет дела до нее.
Андерс все-таки дошел до ванной и намочил полотенце. Вернувшись, он начисто вытер лицо Гаррета. Кровь уже перестала течь. Бурча себе под нос, Андерс снял с Гаррета майку и вытряхнул его из джинсов, стараясь не думать о том, где сегодня побывал этот член. Неплохой агрегат. Очень неплохой. Неудивительно, что Изабелла так хотела до него добраться, невзирая на отказы Гаррета. Как он только кончил в таком состоянии?.. Или не кончил, и она, как кошка, удовлетворившись, слезла с него, бросив валяться и дальше?..
Андерс укрыл Гаррета одеялом и вернулся на кухоньку. Он предсказуемо нашел шипучую таблетку от похмелья, взял кувшин воды и стакан. Хорошо бы прокапать Гаррета, но нечем. Если только забирать в клинику.
Андерс вернулся в комнату. Он хотел просто оставить воду и таблетку на тумбочке, но Гаррет, неожиданно очухавшись, позвал его и схватил за руку, едва Андерс наклонился, чтобы поставить кувшин.
— Андерс… Я же говорил, что дождусь тебя.
Гаррет приподнялся на локте и посмотрел на него.
— Ты не дождался, — буркнул Андерс. — Отпусти.
Гаррет лишь сильнее стиснул его запястье и дернул на себя с такой силой, что Андерс не удержался на ногах. Он упал грудью поперек кровати. Гаррет ловко обвил его руками, как удав кольцами обвивает кролика, и присосался к шее.
— Отвали! — рявкнул Андерс. От Гаррета несло перегаром так сильно, что Андерса замутило. Он оттолкнулся от Гаррета ладонями, но тот перехватился поудобнее, обнимая Андерса. Одна рука скользнула по ягодице к внутренней поверхности бедер, сжала, заставляя возбудиться. Его горячие влажные губы елозили по шее, слюнявили майку и совершенно умопомрачительно прикусывали через ткань ключицу, Андерс даже не знал, что там у него настолько чувствительное место, но одновременно он не мог просто позволить Гаррету зайти дальше.
Андерс опять попытался вырваться, пусть и без должного рвения. Гаррет в одно движение перекатил его на спину и подмял под собой. Он попытался поцеловать Андерса в губы, но тот увернулся, с отвращением сморщившись от несвежего дыхания. Тогда Гаррет вернулся к прежней стратегии, обласкал шею Андерсу и прошептал:
— Какой ты светлый и сладкий… — а его ладонь скользнула под майку Андерса, провела по животу и тут же переместилась на член.
Андерс, коротко выдохнув, попробовал отползти вверх, но Гаррет цепко держал его. Андерс, смирившись, перестал рыпаться.
А может, он вполне позволит Гаррету что-нибудь… в разумных пределах.
Создатель, лишь бы сюда не зашел никто. Ни Изабелла, ни Бетани.
Гаррет, учуяв его капитуляцию, навалился на него всем весом, выдохнув в ухо:
— С первого взгляда тебя захотел…
Андерс стиснул волосы Гаррета, готовый оттолкнуть его, если тот опять попытается поцеловать. Он только хохотнул и дернул майку Андерса за горловину вниз. Ткань хрустнула, порвавшись, а Гаррет тут же припал губами к оголившейся груди Андерса.
— Козел, я любил эту футболку, — прошипел Андерс.
Гаррет провел языком от ямочки между ключиц вниз — широко, мокро, как собака, и Андерсу перехотелось возмущаться.
Руку Гаррет вернул на член Андерса, потер его через джинсы. Головка упиралась в жесткий шов, хотелось уже скорее высвободиться из одежды, и Гаррет его не разочаровал: быстро расстегнул ширинку и дернул джинсы вместе с трусами вниз. Его большая ладонь накрыла член.
Андерс рвано выдохнул от первого движения. Гаррет подтянулся выше, опять устроившись губами на шее Андерса, качнул бедрами в такт ладони, прижимаясь обнаженным телом к Андерсу, и на долю мгновения его не слишком твердый член коснулся бедра Андерса.
Вряд ли у Гаррета встанет — после всех-то сегодняшних возлияний…
Он ускорился, стиснул зубы на шее Андерса, оттянув кожу, и Андерсу стало абсолютно плевать, способен ли член Гаррета к подвигам.
Гаррет вцепился одной рукой Андерсу в бедро, не прекращая второй ласкать его. Зубами он будто хотел оторвать от шеи Андерса кусочек. Это даже не засосы, это синячины, как от побоев… Но Андерсу не было дела. Гаррет так хорошо сейчас заботился о его члене, что все остальное отошло на второй план.
Андерс, выломанный истомой, запрокинул голову, беззвучно крича. Гаррет облизал все места своих укусов, сжал член Андерса у основания, останавливая для него время на долгие мгновения, и отпустил. Разом обмякнув, Андерс кончил, заляпывая майку. Гаррет еще несколько раз провел кулаком по его члену и, удовлетворенно выдохнув, перекатился на спину. Той же ладонью он сгреб свои яйца, лениво массируя их, вторую руку положил себе на член. Андерс скосил на него взгляд. Глаза Гаррета закрыты, движения медленные… все медленнее…
Так Гаррет и отрубился — с мягким членом в руке. Андерс кое-как встал с кровати, совершил рейд в гардеробную на подламывающихся ногах и потрусил в ванную.
Хорошая вечеринка, что ни говори. Лучше бы он все-таки напился как следует.
~*~
Проспав от силы часа три, Андерс воспользовался душем и предложенным ему платяным шкафом. Вся шея синела засосами (хотя вернее будет сказать, укусами), поэтому майки Андерсу не подходили. Его собственная не подлежала восстановлению, ее оставалось лишь на тряпки пустить. В отместку Андерс стащил одну футболку Гаррета. Самую простую, черную. На соседней полке Андерс нашел водолазку в дальнем углу. Судя по размеру, Гаррет купил ее в подростковом возрасте — сейчас она на его широченной груди треснула бы.
Натягивая водолазку, Андерс заметил на ней бирку с ценником. От трехзначной цифры его замутило, но он сорвал бирку, и ему сразу полегчало. В конце концов, эту вещь едва ли надевали и вряд ли хоть когда-нибудь наденут. А ему пригодится. Особенно в качестве компенсации.
Хотя, следует признаться, ему ведь понравилось, так что все следы страсти были сопутствующим и неотделимым уроном… И будь он хоть на сотую долю против вчерашнего, он бы точно смог сбросить пьяного до поросячьего визга Гаррета с себя на пол.
О, Андерс, услышал он как наяву голос Ната, ты ничуть не меняешься.
— Ну да, — пробормотал он себе под нос, — но это всего лишь одна ночь. И все.
Позади раздался не то всхрап, не то всхлип. Андерс торопливо схватил трофейную черную майку и ретировался из комнаты, в последний раз бросив взгляд на Гаррета. Нет, его сейчас и взрыв не разбудит. Прикрыв дверь, Андерс прокрался по коридору к выходу. Вокруг стояла тишина — ни скрипа, ни вздоха. А ведь дом должен быть полон людей…
Впрочем… Андерс подсчитал. Святоша оскорбленно ушел еще вечером, Варрик наверняка уехал на такси. Андерс не мог представить, чтобы этот лощеный человек оставался ночевать в чужой квартире и вставал утром помятым и не выспавшимся. Подружка Бетани вряд ли издает много звуков. Ее и вчера-то было не слышно, а уж во сне ее и вовсе, должно быть, невозможно заметить. Блондин с сыром вроде тоже не задержался. Оставалась Изабелла, и по поводу нее у Андерса оказалось больше всего вопросов.
Ему было ясно, почему она не собиралась отводить пьяного Гаррета в постель. Порода женщин, из которой была Изабелла, не волочат за собой алкоголиков, они вовремя отходят в сторону. Так поступают любовницы: пользуются мужчиной, пока он хорошо выглядит, а потом, когда он превращается в животное, оставляют его женам. В данном случае его неподвижное тело досталось Бетани.
Почему Изабелла не вернулась к нему в спальню? Где она сама спит?
Ответ на этот вопрос нашелся быстро. Андерс опять случайно набрел на ту комнату, где застал вчера Гаррета с Изабеллой. С дивана свешивалась загорелая рука. Андерс попятился, но у Изабеллы, должно быть, сверхъестественный слух: она зашевелилась, приподнялась на локте и сонно позвала:
— Гаррет? Бет?
— Нет, — пробормотал Андерс.
— А… Ты… Принеси водички.
Андерс, почти уже испарившись, оглянулся через плечо. Изабелла смотрела на него, приоткрыв рот. Волосы спутались и свисали, ложась на плечи. Андерс не хотел задерживаться, но все-таки кивнул и пошел искать кухню. Ему смутно помнился маршрут, и в результате путь туда и обратно занял лишь пару минут. Он вернулся к Изабелле со стаканом воды из-под крана — ни чайника, ни фильтра он не нашел.
— Спасибо, — она схватила стакан и залпом его выпила. Утолив жажду, Изабелла поставила стакан на пол, проигнорировав протянутую руку Андерса.
Он почувствовал себя как никогда неуютно — стоя здесь, над диваном с едва знакомой девушкой, нижнее белье которой валялось где-то на полу, а платье прикрывало только грудь. На голые бедра был небрежно наброшен кончик одеяла.
Изабеллу же, похоже, ничего не смущало. Она с интересом смотрела на Андерса, и сонливость уходила из ее карих глаз.
— Так значит, Гаррет встретил тебя…
— В больнице, — Андерс сделал шаг назад, словно Изабелла могла прыгнуть на него рассерженной львицей. Да, стекло между ним и этой дамочкой было бы очень даже кстати…
— Просто встретил и тут же пригласил к себе?
— Именно, — раздраженно ответил Андерс. Все его слова все равно отчего-то звучали как оправдание.
Ах да, он же переспал с парнем Изабеллы, и логично, что его донимает совесть.
— Он не выглядит разборчивым в связях, — добавил Андерс прежде, чем успел подумать.
Изабелла подняла бровь, весело заулыбавшись. Но голос ее звучал холоднее льда:
— В половых, ты имеешь в виду? Думаешь, ему пора провериться?
— Во всех, — огрызнулся Андерс. — Как будто он легко заводит приятелей и друзей. А проверяться всем следует время от времени. Мне пора, извини.
Он развернулся, но в спину его ударил властный голос Изабеллы:
— Стой.
Вот сейчас, подумалось Андерсу, она и скажет, что все знает, и оторвет мне член за то, что я переспал с ее Гарретом. Он обреченно обернулся.
— Лови свою резинку, — Изабелла запустила руку под одеяло и в следующий миг ловко швырнула что-то прямиком Андерсу в руки.
Он поймал. Резинка. Точно. Гаррет ведь стянул ее вчера с его волос, да так и не вернул.
— Откуда она у тебя? — спросил Андерс.
Изабелла пожала плечами:
— Сняла с руки Гаррета. Ты же вроде опаздывал?
— Угу.
Андерс поспешил уйти.
Между ними словно состоялся диалог, в котором Изабелла обвинила его в том, что он имел неосторожность понравиться Гаррету. В том, что он оставил у Гаррета кое-что свое. Это она еще о заныканной футболке не знает… А то бы точно сожрала, не подавившись.
Андерс физически больше не мог находиться в этом доме. На него давила его тишина, пустота — несмотря на богатую обстановку. Давил и запах: кислый, гадкий. Вчерашний отзвук дыма и алкогольных паров. Андерс подхватил футболку, оставленную на кухне, и пошел в коридор. На пути он бросил резинку в огромную вазу, стоявшую в углу. Мало ли где побывали руки Изабеллы…
Пока он запихивал футболку в сумку, к нему со спины подкралась Бетани.
— Уже уходишь? — тихо спросила она.
Андерс, хоть и слышал ее шаги, все равно вздрогнул. Все здесь ходили, словно призраки, и говорить начинали неожиданно.
Умом он понимал, что виной всему лишь его заторможенная из-за почти бессонной ночи реакция, но ничего не мог поделать: все действовало на нервы.
— Мне на работу пора.
— Тебе идет эта водолазка, — Бетани коснулась его плеча. — И черный цвет. Гаррет любит черный цвет.
Нет уж, с одним любителем черного цвета Андерс уже живет, второго не надо… Вымученно улыбнувшись, Андерс соврал:
— Я выстираю и верну…
Бетани вскинула на него глаза — такие же янтарные, как у Гаррета. Воспоминание о расширенных зрачках, очерченных узкой полоской радужки, вспыхнуло в разуме Андерса так ярко, что он сам поразился. Ему казалось, что с Гарретом он пробыл несколько коротких мгновений, и в темноте не смог толком ничего разглядеть, лишь почувствовать — его бешеный напор и грубые ладони, влажные губы и хватку зубов… Но выходит, он взял гораздо больше. Против воли теплая волна окатила его, словно он стоял напротив самого солнца. Щеки покраснели.
— О чем задумался? — скороговоркой спросила Бетани. Она так и не опустила руку с плеча Андерса. Ее ладонь поползла к его шее, почти к подбородку — там, где над воротником водолазки выглядывала неприкрытая полоска кожи.
— Ни о чем, — Андерс мягко отстранился. Он мог бы схватить Бетани за руку и отчитать… Но не стал. Это ее разозлит, но не заставит отступить. Девочки-подростки одновременно и взрослые, и дети.
— Насчет вчерашнего… — Бетани опустила руку и отвела взгляд.
— Ничего страшного, — с облегчением выдохнул Андерс. — Просто забудем.
— Нет, — возразила Бетани, опять посмотрев на него. — Ты не понимаешь. У меня есть парень.
— Ну… да? — Андерс действительно перестал что-либо понимать.
— И у нас все серьезно. Но без интима, — Бетани даже привстала на цыпочки, чтобы в синеватом полумраке прихожей видеть его выражение лица. Андерс ощутил себя словно под микроскопом.
По крайней мере, от Бетани, в отличие от остальных обитателей этого дома, не несло за версту перегаром.
— Но я девственница, — она понизила голос. — И перед тем, как… ну… Я сначала хотела хоть чему-то научиться. А ты врач. Тебя не должно подобное смущать.
Андерс моргнул. Он пожалел, что юные девушки рассматривают его лишь в роли наставника и врача, а не потенциального объекта вожделения, и одновременно обрадовался, что больше неловкостей с Бетани не возникнет.
— Послушай, — доверительно сказал он. — Девушке не надо быть профессионалкой. Не смотри на Изабеллу. Твой парень счастлив будет, когда узнает, что он у тебя первый. Я тебе это гарантирую. Просто… Убедись, что все произойдет так, как тебе хочется, и что он тот самый. И не забудь о защите!
— Я знаю…
— И не слушай, что говорят, что в первый раз нельзя забеременеть, очень даже можно, и процент абортов…
— Андерс, — Бетани опять коснулась его руки, на этот раз ближе к локтю. — Я все знаю. Не маленькая.
С последним Андерс поспорил бы, но вместо этого только коротко кивнул.
— Береги себя. Я посмотрю сегодня результаты твоих анализов, если лаборатория их уже сделала.
Бетани очаровательно сморщила носик.
— Иди уже. Вы хорошо поладили с Гарретом? — напоследок спросила она.
Андерс, приготовившись к двойному дну в этом вопросе, затравленно обернулся.
— Ну… Он был все время в отключке, так что…
— А мне показалось, я что-то слышала, — легкомысленно сказала Бетани.
— Тебе померещилось, — заверил ее Андерс, открывая дверь.
Его сразу коснулся порыв холодного воздуха. Только начало сентября, а погода хмурая. Ладно хоть сухо…
— Ты придешь еще? — Бетани стиснула пальцы на локте Андерса, не позволяя ему уйти.
— Вряд ли, — честно ответил он. — У меня много работы… и такие ночи в чужом доме — большое исключение из привычного хода моей жизни.
— Может быть, ты еще передумаешь.
Бетани притянула его к себе за шею и обняла. Андерс едва заметно похлопал ее по спине.
Его не покидало ощущение, что в него вцепились и не отпустят, если он промедлит еще миг.
~*~
До дома Андерс добрался быстро: все пробки были в обратном направлении, а на задворки города утром никто не стремился. Он прокрался в кондоминиум на цыпочках, притворил дверь как можно тише, но все равно разбудил Ната. Должно быть, Нат, со своим чутким сном и многовековой бессонницей, проснулся еще на том этапе, когда Андерс только скреб ключом в замочной скважине. Бледное лицо Ната казалось совсем белым, без единой кровинки на фоне его черной разношенной футболки.
— Как погулял? — буднично поинтересовался Нат и, не дождавшись ответа, прошлепал в ванную, зевая на ходу.
Андерс с облегчением выдохнул: Нат не заметил на нем чужой водолазки и не будет приставать с расспросами. Занявшись приготовлением завтрака, Андерс расслабился. Как оказалось, зря. Нат появился на кухне, как привидение, и с отсутствующим видом уставился Андерсу в спину. Взгляд его так и прожигал.
— Твой кофе, — Андерс обернулся с фальшивой улыбкой.
— Не твоя одежда, — меланхолично ответил Нат. — Ничем не желаешь поделиться?
— Нет, — отрезал Андерс.
— По крайней мере, у него неплохой вкус, — заметил Нат. — Надеюсь, он не наркоман.
— Да какая разница, кто он и какой у него вкус, — вспылил Андерс. — Он в моей жизни больше не появится. Мне он не понравился. Все. Точка.
— И именно поэтому ты пришел в его одежде…
Андерс показал Нату средний палец и с гордо поднятой головой ушел принимать душ и переодеваться.
На работу они приехали даже раньше обычного и разошлись по своим отделениям: Нат — в подвал, а Андерс — в общую терапию. Его мигом закружили. Ночная смена радостно ускакала домой, оставив на Андерса и остальных интернов кучу пациентов. За последние часы поступили несколько человек, и трое из них достались Андерсу, а это означало, что до самого вечера он будет занят так, что и перекусить некогда.
Ближе к полудню его телефон стал назойливо вибрировать в кармане брюк. Глянув на дисплей, Андерс скрипнул зубами. Нормальный человек уже после второго не отвеченного вызова догадался бы, что ему не рады, а Гаррет настойчиво трезвонит ему уже в пятый раз. Андерс запихнул мобильный в личный шкафчик и постарался забыть о нем.
Как назло, Гаррет не шел из головы. Значит, он проспался, пришел в себя и решил звякнуть. Ну разумеется, он-то вчера свой оргазм не получил… И исключительно по своей вине! Андерс невольно накручивал себя, во всех красках мысленно расписывая, как Гаррет ему отвратителен.
К четырем часам выдалась свободная минутка, и Андерс побежал прочь из клиники. Едва он вырвался во двор, как сразу же захотел обратно: прямо напротив двери, прислонившись к невысоким перилам лестницы, стоял Гаррет.
Тот, заметив мелькнувшее на лице Андерса смятение, быстро сделал шаг вперед и заговорил:
— У меня есть дар: производить плохое первое впечатление. Зато второе мне всегда удается.
Андерс шагнул в сторону, чтобы не загораживать проход, и Гаррет последовал за ним, ловко оказываясь еще ближе. Андерс едва уловимо поморщился от запаха перегара, который была не в силах замаскировать даже мятная жвачка.
— Второе впечатление было этой ночью, так что… — пробормотал Андерс и плавно перетек в сторону. Спустившись на одну ступеньку, он увеличил расстояние между собой и Гарретом. Того это ничуть не смутило.
— Извини. Я не ожидал, что меня так снесет, — он пошел следом за Андерсом. — Я хотел пригласить тебя на обед, а ты не брал трубку.
— Я работаю вообще-то, — ядовито ответил Андерс. Спустившись, он посторонился, пропуская медбрата, катившего пациента на коляске. — Люди обычно заняты днем, и на звонки отвечать некогда.
— Я так и подумал. Тогда приглашаю на ужин, — Гаррет указал рукой на машину — ярко-красную, без верха.
Андерс прищурился.
— У меня нет времени на ужин. А сейчас ты отнимаешь у меня даже те десять минут, которые я выкроил на кофе.
— Прекрасно, я угощу тебя! — воодушевился Гаррет.
— Я и сам себя могу угостить, — буркнул Андерс.
Ему, в одной форме, стало зябко, и он пошагал в сторону кофейни. Гаррет не отставал. Видимо, потеряв надежду добиться благосклонности Андерса словами, он решил помолчать и достал сигарету. Андерс едва сдержался, чтобы не сморщиться. Дождавшись, пока Гаррет закурит, он, с удовольствием вредничая, сказал:
— Курение на территории клиники запрещено. Так что тебе следует ее покинуть.
Гаррет, вытащив сигарету изо рта, уставился на него, подняв брови.
Все произошло так быстро, что Андерс даже не успел запротестовать. Ему оставалось только повысить голос:
— С ума сошел?!
Гаррет невозмутимо смотрел на него.
— В чем дело? — он убрал бычок обратно пачку. — Не об асфальт же мне ее тушить. И, как видишь, я не мусорю.
Андерс таращился на запястье Гаррета, о которое он только что смачно затушил сигарету.
— Ты больной.
— Пойдем, — Гаррет легонько подтолкнул его, положив ладонь на поясницу. — А то твой перерыв закончится, а кофе ты так и не успеешь попить. И виноват буду я.
В кофейне толклось, как и всегда, полно народу. Гаррет ухитрился тут же проскользнуть в самое начало очереди и, пока Андерс стоял в ее конце, вернулся с четырьмя стаканчиками кофе на подставке.
— Сядем, — мотнул он головой.
Андерс помедлил. Ему не стоит принимать от этого психа даже кофе… Но его перерыв и вправду заканчивается. Смирившись, он прошел к столику у окна и забрался на высокий табурет. Гаррет тем временем говорил:
— Я не знаю, какой ты предпочитаешь, поэтому взял просто черный, латте, капучино и горячий шоколад.
— И какой из них капучино?
Гаррет, глянув на стаканчики, пожал плечами. Андерс взял наугад один и сделал маленький глоток. Конечно же, ему не повезло, и это оказался горький черный кофе без сахара, но менять стакан он не стал. Гаррет, скрестив руки на столике, подался к нему.
— Как поспал? — спросил Андерс, бросив на него короткий взгляд.
Гаррет скорчил смешную рожицу и пожал плечами.
— Такое ощущение, что я вчера отрубился часов в восемь вечера, а очнулся только сегодня утром. Ничего толком не помню. Только… — он несколько смутился. — Только вроде мерещится, что я упал посреди кухни.
— Да, такой эпизод был. И часто сестра тебя пьяным до кровати волочет?
Гаррет покраснел. Наконец ему стало стыдно таращиться на Андерса, и он отвел взгляд к окну.
— Третье впечатление у меня тоже не удалось, да? — тихо спросил он и вздохнул.
Андерс почти проникся его тоской, но быстро сам себя осадил:
— Не люблю алкоголиков, знаешь ли. Слишком часто их на работе вижу.
— Я не алкоголик, — чуть раздраженно ответил Гаррет, опять уставившись на него. — Просто перепил.
— Ага, все так говорят.
— Я могу перестать пить в любой момент, — возмутился Гаррет. — Это же была вечеринка!
— Хочешь, в следующий месяц вообще к бутылке не притронусь? — продолжил Андерс. — Это ты собирался сказать дальше?
Гаррет закатил глаза.
— Я и не думал, что ты настолько вредный. Я каждую бутылку компенсирую часом в качалке. Хочешь, покажу свои мышцы?
Андерс хмыкнул. Допив кофе, он придвинул подставку с оставшимися стаканчиками к себе и произнес:
— Может быть, третье впечатление бы тебе и удалось, но у меня есть правило: не встречаться с чужими парнями.
Взяв подставку, Андерс слез с табурета и пошел к выходу. Гаррет последовал за ним, распихивая людей.
— У меня никого нет! С чего ты взял?
Андерс толкнул бедром дверь и выпал на улицу. Гаррет тут же нарисовался рядом. Не сбавляя хода, Андерс направился к клинике.
— А Изабелла? — бросил он.
— А… — в голосе Гаррета мелькнуло облегчение. — С ней у меня ничего нет. Мы просто друзья.
— Она тоже так считает? — Андерс остановился и посмотрел на Гаррета. Тот, без сомнений, верил в свои слова. — Извини, Гаррет, но я не думаю, что мы найдем общий язык. Не приходи сюда больше… если только не решишь пройти курс у нашего психолога по избавлению от алкогольной зависимости, — закончил он и быстро зашел в клинику, ни разу не оглянувшись.
Ему невыносимо хотелось узнать, стоит ли и смотрит ли вслед ему Гаррет или махнул рукой и, плюнув, ушел к своей вызывающе дорогой машине. Но Андерс собрал всю силу воли в кулак и не двинул шеей ни на долю дюйма.
В итоге, он во всем выиграл: попил кофе и даже принес его своим коллегам, потратив всего десять минут на неприятный разговор.
Краем сознания он все равно понимал, что, не увидь он вчера Гаррета с Изабеллой, то дал бы ему и четвертый, и пятый шанс исправить первое впечатление. Но человеку, который пытается завести отношения и в то же время трахается с кем-то на стороне, доверять нельзя ни в чем.
Продолжение в комментариях...ОБЗОРАМ
-
-
16.03.2016 в 21:35-
-
16.03.2016 в 21:35-
-
16.03.2016 в 21:36-
-
16.03.2016 в 21:36-
-
16.03.2016 в 21:37-
-
16.03.2016 в 21:37-
-
16.03.2016 в 21:38-
-
16.03.2016 в 21:38-
-
16.03.2016 в 21:39-
-
16.03.2016 в 21:39-
-
16.03.2016 в 21:40-
-
16.03.2016 в 21:40-
-
16.03.2016 в 21:41-
-
16.03.2016 в 21:42-
-
16.03.2016 в 21:42КОНЕЦ
-
-
18.03.2016 в 13:51Какой тут Хоук, ооо
Реально очень жалко его, все потерявшего
И какой он волевой! Нашел в себе силы встать на ноги!
И Андерс такой
Как он боится повторения прошлого, но снова влюбляется - так быстро и так сильно, и ничего не помогает ему забыть Хоука. Все равно возвращается к нему
Внизапное появление Алички на пять сек очень понравилось
А Нат вообще шикарен чуть более чем полностьью
Но все-таки какие чувства, какая любовь, какой горячий секс! Я умир и воскрес три раза
-
-
18.03.2016 в 14:36Герти! как я рад, что ты прочитала (а то вдруг я оосами и всем прочим отпугнул)
Как он боится повторения прошлого, но снова влюбляется - так быстро и так сильно, и ничего не помогает ему забыть Хоука. Все равно возвращается к нему
потому что они не могут быть вместе и не могут не полюбить друг друга
Внизапное появление Алички на пять сек очень понравилось
он для меня тоже внезапно появился, если честно
спасибо огромное, Герти
-
-
18.03.2016 в 15:05Да!
Вот это для меня всегда главное в пейринге! Я должна увидеть , что до из встречи - кто угодно, где угодно, сколько угодно.
А после их встречи - только они двое навсегда!
-
-
18.03.2016 в 15:26-
-
18.03.2016 в 17:56А тут просто вместе и до конца, и только смерть может их разлучить
-
-
18.03.2016 в 19:44но все равно у Андерса и Хоука нет никого, кроме них. даже при наличии Лиандры и Карвера или Бетани, они не являются для Хоука центром вселенной. а Андерс - центр всего мира.
ой, все, меня снова понесло
-
-
23.03.2016 в 17:34Если бы Хоук здесь не был таким настойчивым, то Андерс бы после первого вечера забыл бы о нем. Но Хоук та еще липучка
читать дальше
-
-
23.03.2016 в 21:40Мне и в каноне Андерс кажется не отрицающим своих мыслей или чувств. Он мурмурмур
Ну а Хоук не может отпустить такого честного человека и просто так от него отказаться
читать дальше