Короче. Жизненные советы.
Не ходите учиться на фармфак в медакадемию Нижнего Новгорода, тут вас говном покроют, даже если вы объективно молодец.
Второе. Не ходите учиться в институты, связанные со здравоохранением, к вашему выпуску минздрав придумает милые забавы, которые сведут вас в могилу. Обязательно будут забавы, даже если поначалу ничто не предвещало.
Вот моя житейская мудрость.
Я потерял счет времени, не знаю, сколько я уже учу и сдаю какую-то хрень. Накидался сейчас джином. Осмыслил жизнь. Пойду писать пьяным, чтобы потом редактировать трезвым.

А, и вот еще что. Я думал, что одинок, когда чуть-чуть пригорел по Печати Сумрака. Ни черта подобного, там было, кроме меня, около двух человек. По-настоящему я одинок сейчас, когда в пепел взорвался по Стругацким, и некому прорыдать, какая Машенька Юрковская красивая и жестокая женщина, какой Володя Юрковский шикарный и вроде бы даже не такой пижон к середине жизни, как я влюблен во всех, ВСЕХ персонажей книг, действие которых происходит в мире Полудня, и как я кричу и рыдаю под конец (середину, начало, любой отрывок) каждой книги. Нет, правда. "Стажёры" сделали мне невыносимо больно уже первой главой, а посередине, там, где я нахожусь сейчас, я кайфую - Юрррковский, дааа, вот это человек... И неважно, что там рядом Быков, который однозначно сильнее и лучше. И неважно, что там рядом исключетельно добрый Крутиков со своими мемуарами. И неважно (на самом деле важно), что на Земле Гриша Дауге совсем один... Не-ет, Юрковского я, наверно, даже сильнее полюбил, когда он попытался уползти и тихонько умереть, пока Быков сражался и тянул его и почти мертвого Дауге за собой... Стоило сказать при первом его появлении, что Владимир Юрковский - красивый мужчина с породистым лицом, стоило ему скривить губы при виде "пролетариата", стоило ему начать читать стихи - вслух, с выражением, красиво... Я сгорел. В пепел. Почему, почему я горю в одиночестве. Это одинокое горение чревато как раз вот такими вот постами, которых никто не понимает.


...и вот еще: я люблю персонажей со слабиной. Тех, которые, не выдержав, пытаются самоубиться, пока другие выживают всему назло. Не знаю, почему я привязан к тем, которые предпочитают малодушно поддаться своей слабости. Есть в них что-то. Есть. Когда им не удается свести счеты с жизнью, они вспыхивают еще ярче.

И последнее, на этот раз точно последнее. Мне кажется, или если бы сейчас кто-то написал, что один персонаж мужского пола зовет другого в душ с собой, хотя там тесно, чтобы этот другой не грустил, - вот это сейчас было бы расценено как ничем не прикрытая гомоэротика и намёки? Или это я так испорчен?